Брак установлен Богом, и для него имеются обетования, «а посему, если кто-либо станет называть его таинством, мы того слишком оспаривать не будем». Однако брак учреждён не в Новом Завете, а в Ветхом Завете, и обетования его «касаются скорее плотской жизни», поэтому нужно всё же отличать его от причастия и крещения, которые являются установлениями Нового Завета. Причащение под обоими видами для мирян обосновывается ссылками как на Первое послание апостола Павла к Коринфянам (11:28), так и на «обычай, соблюдаемый ещё и ныне в Греческой церкви». Отвергая понимание причастия как жертвы, «Аугбургского исповедания апология» проводит различие между «жертвой умилостивления» (Ис. 53:10) и «жертвой благодарственной». В Ветхом Завте было много жертв умилостивления, но не ради оправдания пред Богом, а «дабы не быть им изгнанными из Израилева народа». «Однако в мире была одна-единственная истинная жертва примирительная, жертва за грехи, а именно – смерть Христа (Евр. 10:10–4)». Все прочие жертвы – благодарственные – это «всякое страдание, проповедование, добрые дела святых». И. Экк в «Конфутации» утверждал, что в Греческой церкви само слово «литургия» означает «жертвоприношение», в апологии приводится подлинное значение – «служение», что «вполне подходит к нашему учению: священник (как общественный служитель) служит тем, кто желает причаститься, преподавая им причастие святое... Утверждается, что в греческой литургии после причастия произносится «прощено вам»... Если сие на самом деле так – великолепное то было бы значение, ибо при сём обряде всегда должно проповедоваться и провозглашаться прощение грехов». Согласно лютеранской экклезиологии, лютеране составляли единую, невидимую церковь с теми православными и католиками, кто правильно, с точки зрения лютеран, воспринял Евангелие; в достижении же организационного единства с видимыми церквами не было никакой необходимости. Для «Конфутации» различие между невидимой и видимой церквами было настолько неприемлемо, что И. Экк даже не стал обсуждать эту проблему, а одобрил всё сказанное в «Аугсбургском исповедании» о второй и объявил ересью всё сказанное о первой. Апология настаивает на необходимости различать эти два понятия и, предваряя вопрос, какую же из церквей основал Иисус Христос, отвечает – обе, поскольку именно Сам Господь рукоположил в апостолы Иуду Искариота, но не принимает реставрационистский взгляд на лютеранскую церковь: «Подобно тому как Бог все равно сохранил Церковь Свою, т.е. некоторых святых, в Израиле и Иудее (в эпоху господства культа Ваала), точно так же Он всё равно сохранил Церковь Свою, т.е. некоторых святых, и под папством, и потому Церковь христианская полностью не погибла». Конечно, до Реформации она не выделилась в особую структуру, но, по лютеранским представлениям, таинства, совершавшиеся католиками, гуситами, православными, были действительными, и проблема состояла только в том, чтобы сделать чистое слово Божье доступным для верующих – её и решила Реформация. Как предвозвестников лютеранства в католической церкви, в «Аугбургского исповедания апологии» упоминают Бернарда Клервоского (1090–1153 гг.) и Жана Жерсона (1363–1429 гг.).