К.Н. Леонтьев не получил систематического философского образования, самостоятельно не изучал важнейших философских учений. Неудивительно, что он не понимал метафизические труды Иммануила Канта, Георга Вильгельма Фридриха Гегеля и даже своего любимого современника – Владимира Сергеевича Соловьёва. Из европейских философов К.Н. Леонтьев чаще всего упоминал второстепенных философов Пьера-Жозефа Прудона и Джона Стюарта Милля (неполный перевод третьей и четвёртой глав книги Дж.С. Милля «О свободе» был опубликован К.Н. Леонтьевым в газете «Русский инвалид» в 1862 г.), из русских – в первую очередь, Николая Яковлевича Данилевского, затем Владимира Сергеевича Соловьёва, Алексея Степановича Хомякова и Ивана Сергеевича Аксакова. Используя такие важнейшие философские понятия, как «идея», «материя», «явление», «начала», «целостность» («всецелость»), новый и не освоенный в полной мере философскими школами термин «культура» и др., К.Н. Леонтьев игнорировал значение этих терминов, укоренившееся в многовековой традиции их бытования, и наполнял их собственным содержанием. Так, например, в поздней работе «Письма о восточных делах» (1882–1883 гг.) он писал: «Под словом “культура” я понимаю не какую попало цивилизацию, грамотность, индустриальную зрелость и т.п., а лишь цивилизацию свою по источнику, мировую по преемственности и влиянию. Под словом своеобразная мировая культура я разумею: целую свою собственную систему отвлечённых идей религиозных, политических, юридических, философских, бытовых, художественных и экономических». К.Н. Леонтьев был знаком с большинством представителей консервативного («охранительного») направления русской общественно-политической мысли – М.Н. Катковым, Н.Н. Страховым, И.С. Аксаковым, Тимофеем Ивановичем Филипповым, Константином Петровичем Победоносцевым и др. Однако их влияние на формирование его мировоззрения было минимальным. В ранний период К.Н. Леонтьев симпатизировал славянофилам; но исторические воззрения славянофилов очень быстро стали для него чуждыми, как и европеизм. Лишь два человека в области философии имели для К.Н. Леонтьева существенное значение – Н.Я. Данилевский и В.С. Соловьёв; однако и их влияние на воззрения К.Н. Леонтьева не было решающим. В книге Н.Я. Данилевского «Россия и Европа» К.Н. Леонтьев нашёл близкое ему учение о культурно-исторических типах и законах их развития, о самостоятельности и развитии русского культурно-исторического типа, о принципиальных религииозных и культурно-исторических отличиях Европы от России и о враждебности Европы к России, о гибели Европы согласно славянофильской формуле «Запад гниёт» (Степан Петрович Шевырёв, А.С. Хомяков, Иван Васильевич Киреевский), о «европейничаньи» как болезни России и её последствиях для всех форм русской жизни, в том числе для искусства. Но К.Н. Леонтьев не разделял представлений Н.Я. Данилевского о славянстве как основе будущей культуры, полагая, что она будет строиться на религиозном, а не на этническом принципе. В.С. Соловьёв поражал К.Н. Леонтьева глубиной и тонкостью размышлений, в поздние годы – эсхатологической направленностью воззрений.