П.Д. Корин показал себя изощрённым мастером-колористом в витражах пилонов станции «Новослободская» (1950–1951 гг.). За работу по украшению Московского метро ему была присуждена Сталинская премия (1952 г.). Исследователи отмечают, что творческий диапазон П.Д. Корина был широк – от монументальных произведений до тонко выписанных пейзажей, напоминающих по скрупулёзной технике исполнения палехскую манеру иконописания. Среди пейзажей Палеха и окрестностей исследователи выделяют полотно «Моя Родина» (1928–1947 гг.). В качестве подготовки к нему П.Д. Корин провёл в Палехе лето и осень 1928 г., написав множество этюдов. В итоге получился пейзаж, совмещающий лирическое и эпическое начала, лучше многих сюжетных картин передающий одновременно драматизм эпохи и дыхание вечности. П.Д. Корин закончил картину в 1947 г., но и после не раз возвращался к написанию пейзажей родных мест. В середине 1950 – середине 1960 гг., во время так называемой хрущёвской оттепели, благодаря относительной либерализации творчество П.Д. Корина получило государственное признание: он был избран академиком живописи (член-корреспондент Академии Художеств СССР с 1954 г., действительный член с 1958 г.), получил звание народного художника СССР (1962 г.). Однако тема «Уходящая Русь» по-прежнему оставалась под запретом. Так, при подготовке большой персональной выставки к 70-летию со дня рождения П.Д. Корина в Академии Художеств шла борьба за экспонирование этюдов к «Реквиему», исход которой был решён обращением жены художника Прасковьи Тихоновны лично к министру культуры Екатерине Алексеевне Фурцевой (она объяснила, что П.Д. Корин, в то время лежавший в больнице с инфарктом, может не пережить, если эти работы снимут). Уникальная для советского времени выставка, на которой экспонировались портреты представителей духовенства, пользовалась большим успехом и была названа одним из посетителей в книге отзывов «ударом Царь-колокола». 25 февраля 1963 г., в свой день ангела, с выставкой картин П.Д. Корина ознакомился патриарх Алексий I (Симанский) и в личном письме мастеру, назвав П.Д. Корина «художником милостию Божией», дал развёрнутую характеристику его творчеству, особо выделив «русские, нежно-певучие» палехские пейзажи П.Д. Корина, а также образы «Уходящей Руси», в которых «чувствуется сила их внутреннего устроения». С политической точки зрения власти использовали творчество П.Д. Корина для демонстрации «советских свобод» иностранцам, в их числе были художники Рокуэлл Кент, Ренато Гуттузо и др., которых П.Д. Корин принимал по просьбе Е.А. Фурцевой в своей мастерской. Весной того же года «за портреты современников» – Мартироса Сергеевича (Саркисовича) Сарьяна (1956 г.), Рубена Николаевича Симонова (Симонянца, 1956 г.), художников Кукрыниксов, Р. Гуттузо (1961 г.) – П.Д. Корину была присуждена Ленинская премия. В 1965 г. состоялась весьма успешная выставка П.Д. Корина в США, которая принесла ему мировое признание. На обратном пути из США П.Д. Корин смог снова посетить Италию, попрощаться с теми великими произведениями искусства, которыми он восторгался в молодости. Как реставратор П.Д. Корин консультировал закрепление и поновление росписей соборов Московского Кремля, Троице-Сергиевой лавры и Владимирского собора в Киеве (конец 1940 – начало 1950 гг.). Через Министерство культуры П.Д. Корин добился реставрации Ильинской и Крестовоздвиженской церквей в Палехе (1950 гг.). В 1030 гг. П.Д. Корин составлял списки московских храмов, наиболее ценных с архитектурной и исторической точек зрения; тем не менее, многие из них были уничтожены.