В отечественной (русскоязычной) науке об искусстве и эстетике с недавнего времени бытует иное и довольно широкое употребление понятия «иконология». Этот термин используют или как синоним иконоведения (систематического и исторического знания об иконописи), или как эквивалент «философии визуальности», эстетики визуальной репрезентации, т.е. общей теории изобразительного искусства, понимаемого как выражение универсальной «иконности» и «иконичности» (иконология как наука вообще об образах). К иконологии как к иконоведению учёные относят исследования (тексты) преимущественно современных православных богословов, задача которых богословски и религиозно-философски осмыслить иконный образ как таковой (с ориентацией на труды А. Грабара и Леонида Александровича Успенского). Пример такого подхода – труды сотрудников НИИ православной иконологии (СПб.), возглавляемого Мариной Вадимовны Васиной. Основной признак иконоведческой иконологии – помещение истории церковного искусства в контекст экклезиологической, догматической, литургической традиций с упором на этически-эстетические измерения иконного образа и его противопоставление религиозной живописи. Религиозную философию изобразительных (пространственно-пластических) искусств содержат сочинения священника Павла Александровича Флоренского, именуемые иногда иконологией. С одной стороны, его труды являются продолжением отечественного опыта религиозного осмысления иконной традиции, с другой – творческим усвоением неогегельянской эстетики и характерных черт современной ему немецкоязычной науки об искусстве (как полагают исследователи, через Александра Георгиевича Габричевского, знакомого с теорией искусства Пауля Франкля, ученика Генриха Вёльфлина). В эстетических и историко-художественных сочинениях П.А. Флоренского исследователи находят специфическую и всеобъемлющую систему, включающую онтологию, гносеологию и культурологию изобразительного искусства. Последнее понимается ими как визуальная фиксация опыта, прежде всего, пространства, осмысляемого как онтологическая основа мироздания. Динамика взаимодействия человека (телесное и духовное движение, жест, культ) и пространства (как вбирающей, «всасывающей» и одновременно отдающей криволинейной ёмкости, «складчатого» поля, смыслонаполняемой и смыслоудерживающей среды) формирует конкретный символизм культуры, проявляющей себя в «иконических схемах духовных ценностей» (Олег Игоревич Генисаретский).