В описях церковного имущества иркутских монастырей и храмов зафиксированы иконы на холсте, среди которых, как полагают исследователи, были портреты Иннокентия. В 1834 г. в Знаменском соборе Иркутска, в палатке справа от паперти, находилась икона: «Иннокентий, писан на холсте, в рамах золочёных» (Государственный архив Иркутской области). По описи «зданиям Иркутского Вознесенского первоклассного монастыря и монастырскому имуществу», составленной в 1840 г., в настоятельском корпусе висел образ «чудотворца Иннокентия на холсте в столярной, позлащённой на полимент раме, длиною 5 четвертей (88,7 см)», а во второй келье каменного братского корпуса находилось два портрета Иннокентия «в рамах». В описях иркутских церквей за 1845 г. упоминаются иконы на холсте: в Троицкой церкви – размером 1 аршин 4 вершка × 1 аршин (88×71), в церкви Воздвижения Креста – 1×3/4 аршина (71×53 см), помечено: «икона сия ветхая». Прижизненный портрет (или портреты) Иннокентия мог написать художник из духовной миссии, который обучал святителя иконописанию. Кроме Иннокентия в Китай было послано 12 человек: иеромонах Лаврентий, два иеродиакона – Тарасий и Серафим, иподиакон Егор Рещиков, три певчих – Д. Савостьянов, Г. Мишенев, А. Попов и пять подьяков – И. Плотников, Г. и М. Ключарёвы, М. Яворский и И. Лавровский. Большинство из них пробыли вместе со святителем в Сибири до его кончины (Государственный архив Иркутской области). Кто из них был «искусным живописцем», исследователям пока неизвестно. Важным поводом для написания прижизненного портрета стало открытие в Иркутске архиерейской кафедры. Очевидно, мастер выбрал традиционную схему архиерейского портрета – благословляющий иерарх в архиерейской мантии, с символом власти – жезлом в левой руке. Созданию портретов Иннокентия способствовали также увековечивание его памяти после смерти в 1731 г., обретение мощей в 1764 г., их неоднократное освидетельствование при подготовке канонизации. В настоящее время исследователям известен ранний портрет Иннокентия из собрания Иркутского областного музея, датированный концом XVIII – началом XIX вв. Однако исследователи не исключают, что он написан при жизни или вскоре после кончины Иннокентия (либо является копией прижизненного портрета). На нём запечатлены напряжённое запоминающееся лицо святителя с карими глазами, носом с горбинкой и короткой бородой с проседью, его живой, пристальный взгляд, скорбно опущенные уголки губ. Святитель изображён по пояс, в архиерейской мантии и чёрном клобуке (сужается вверху), пальцы десницы сложены в именословном благословении, в левой руке – архиерейский жезл с навершием в виде змей. Нимб, обозначенный белой обводкой, и надпись слева на фоне, по мнению исследователей, выполнены после прославления Иннокентия в соответствии с распространённой практикой этого времени.