И не имеет значения, что такие Существа не могут существовать по закону места или времени, или не существуют в любом месте или времени. Это есть Существа, в которых нет мудрости, включающей их собственное существование, в определенном месте или времени. Это в то время, когда высшая Сущность, как говорят, существует в месте или времени, хотя форма выражения, подразумевающая это, зависит от конкретного места и времени бытия, а также от того, что некорректно используют различные языки, поэтому смысл данного выражения не отражает ее сути. В последнем случае то же самое выражение имеет два значения: (1) что эти объекты присутствуют в тех местах и временах, в которые они, как говорят, должны быть, и (2) что они непосредственно содержатся в этих местах и временах. Вполне понятно предположить, что данные Существа существуют, как и высшая Сущность, вечно, но уже постоянно как целое. Но в отличие от высшей Сущности, они могут существовать как в своем первоначальном виде, так и в отличном виде, в зависимости от различных случайностей. Ансельм подчеркивает, что вывод о Духе он делает также на основе данных своих наблюдений. Он продолжает раскрывать эти реально существующие Сущности (если так можно выразиться), через которых создается и контролируется наше реальное пространство-время и их связь с высшим Существом. Именно это описание занимает большую часть «Монологиона». Ансельм как искусный схоласт и логик на основании того определения, что раз высшая Сущность через Дух и Слово создала весь мир, то трудно не предположить, что Она им не управляет, присваивает всей этой системе имя «Бог» и выводит формулу триединства. Ансельм пишет, что он «достиг таких высот божественного умозрения, что сумел постичь самые темные и дотоле не решенные вопросы о сущности Бога и о нашей вере, постигнув же изъяснить и очевидными доводами доказать, что сказанное им здраво и католично». Онтологическое доказательство бытия Бога было подвергнуто критике не только современником Ансельма А. Гаунило, но и позже – Фомой Аквинским и Иммануилом Кантом; его варианты были предложены Р. Декартом и Г.В.  Лейбницем. К Священному Писанию Ансельм Кентерберийский проявлял великое доверие и в несокрушимой твердости сердца веровал, что в нем нет ничего, каким-либо образом отклоняющегося от стези надежной истины. Потому он «чрезвычайно ревностно устремлял свой дух в то, что там преподано, так, что по вере своей сподобился постичь умственным рассуждением сокрывшееся под покровом обильного мрака». «Три трактата, относящиеся к изучению Священного Писания, некогда создал я в разное время, – пишет он, – подобные друг другу в том, что имеют форму вопроса и ответа; и лицо спрашивающего обозначается именем ученика, отвечающего же – именем учителя. Четвертый, который, правда, таким же способом издал я, небесполезен, как представляется, для введения в диалектику и имеет заглавие «О грамотном», – его не хочу к ним причислить, потому, что он относится к другой науке, чем эти три». Первые два трактата, о которых говорит Ансельм: «De veritate» («Об истине») и «De libero arbitrio» («О свободе выбора») были написаны им в 1080–1085 гг., а третий трактат «De casu diaboli» («О падении Диавола»), – в 1085–1090 гг.