Идеологов ранней буржуазии также отличало двойственное отношение к вооруженным конфликтам. Они осуждали их как препятствие для развития промышленности и торговли (фритредеры), но оправдывали, если войны велись против средневековых «тиранов», ради новых рынков сбыта, источников сырья и т.п. По мере того, как войны становились все разрушительнее, призывы к миролюбию звучали все громче, но пацифистскими признавать их неправомерно, поскольку они уживались с признанием «справедливых» войн. Эта амбивалентность (двойственность переживания, восприятия) проявлялась и в позиции основоположников протестантизма. Так, М. Лютер признавал «роль меча» для обеспечения гражданского порядка, а Ж. Кальвин установил террористическое правление в когда-то «веселой» Женеве. И хотя начиная с XVI в. идеи веротерпимости и религиозного пацифизма возродились, тем не менее лидеры плебейского крыла Реформации (Т. Мюнцер, Иоанн Лейденский) призывали к вооруженному насилию, и оно захлестнуло Германию в Крестьянской войне. Идеи пацифизма, в собственном смысле этого слова, впервые были высказаны христианскими гуманистами и противниками ранней протестантской ортодоксии (Эразм Роттердамский, С. Франк, С. Кастеллио, М. Сереет). В качестве бескомпромиссной установки они были выдвинуты и рядом протестантских сект, которые выражали интересы мелкобуржуазных слоев и апеллировали к этике Евангелия (швейцарские и чешские братья, гуттерское братство, меннониты, квакеры и др.), ратуя за освобождение человека от влияния зла путем воздержания его от любого насилия. Наиболее детально теологическое обоснование пацифизма разработано в секте квакеров, у которых религиозный пацифизм приобрел крайние формы, т.е. пацифизма абсолютного и бескомпромиссного. Обращаясь к ортодоксально понятым нормам христианской морали, отрицая при этом авторитет государства и «огосударствленной» церкви, квакеры категорически отвергают всякое насилие даже в целях самозащиты. В каждом человеке, учат они, незримо присутствует Святой Дух («внутренний свет», «живой Бог», «Слово»), поэтому убийство любого человека, а тем более массовые убийства, какими являются войны, – это не что иное, как «богоубийство», которое не может быть оправдано никакими «человеческими» (политическими, правовыми, гуманистическими и т.п.) соображениями. Запрет на участие в вооруженной борьбе существенно осложнял их отношения с властями Англии, США и в других странах в годы Второй мировой войны и в период «холодной войны». В России начиная с XVII в. также возникали радикальные религиозные объединения (духоборцы, некоторые разновидности молокан, позже пятидесятники, толстовцы и др.), противопоставлявшие себя закону «Кесаря» и выступавшие против церковной доктрины «священной войны» и призывов к защите «веры, царя и Отечества». Пацифизм, носящий абсолютный характер, т.е. в принципе отвергающий понятие «справедливой войны», с трудом мыслился в контексте светского мировоззрения. До XX в. пацифистские идеи оставались инородными вкраплениями в теологических системах официальных и крупных церквей, а их последователи, отказывающиеся участвовать в военных действиях и брать в руки оружие даже для защиты собственной жизни, постоянно подвергались репрессиям со стороны как светских властей, так и церковных лидеров.