Как отдельная группа в послепленном иудаизме книжники впервые упоминаются в «Первой Маккавейской книге». Здесь сообщается, что в спорах первой половины II в. до н.э. о легитимности первосвященника Алкима их задача состояла в поиске для этого правовых обоснований с опорой на соответствующее предание Торы. «Собрание книжников» (1 Макк. 7:12) в следующем стихе названо «асидеями» (1 Макк. 7:13), которые искали мира у первосвященника Алкима и царского наместника Вакхида, надеясь, что присутствие «священника от племени Аарона» гарантирует их безопасность (1 Макк. 7:12–14). Тем не менее, 60 из них были казнены (1 Макк. 7:16). Отношения между книжниками и асидеями в этом кратком рассказе исследователям неясны. Книжники могли быть частью группы асидеев или, наоборот, асидеи относились к классу книжников. Уверенность асидеев в том, что первосвященник-ааронид «не обидит их», указывает на их верность традиционным религиозным институтам Израиля. То, что книжники как отдельная группа были связаны с асидеями, может говорить об их определённом политическом влиянии, которое со стороны правительства было воспринято как угроза. В Маккавейских книгах исследователи находят ещё два важных упоминания книжников. Связь книжников с благочестивыми асидеями исследователи видят уже в 1 Макк. 2:42. Сообщается, что во время маккавейского восстания (167–160 гг. до н.э.) группа асидеев (ср. синодальный перевод: «множество иудеев»), «все верные закону», присоединилась к маккавеям в их борьбе с Антиохом IV (1 Макк. 2:42). Рассказ о мученичестве Елеазара, «из первых [среди] книжников», приводится в качестве примера для молодых евреев (2 Макк. 6:18–31). Исследователи отмечают, что в обоих примерах нет никаких дополнительных характеристик этого института, кроме того что они «верны закону» и некоторые из них почитались как лидеры еврейской палестинской общины, известные своим благородством, благочестием и ответственностью за общину. Важной особенностью эллинистического периода исследователи называют тенденцию описания библейских персонажей как «книжников». Например, хотя Енох в тексте книги «Бытие» не обладает никакими характерными для книжников чертами, в книгах енохической традиции он может называться «писцом праведным» (1 Енох. 12:3–4; ср.: 15:1 «писец праведности»; первый раздел книги (1 Енох. 1–36) датируется домаккавейским временем); «действительным писцом», написавшим часть книги, «полную учения о премудрости» (стих 1 Енох. 92:1 (вторая половина II в. до н.э.,); «особый писец»). В кумранском тексте Давид, восхваляемый за мудрость и благочестие, также назван «книжником». При всей важности тенденции отнесения библейских лиц к книжникам конкретный социальный контекст, в котором существовали такие традиции, остаётся неясным. Исследователи отмечают, что развитие института книжников в раннем иудаизме происходило не прямолинейно. Наряду с доминирующим «номологическим» направлением (с основным акцентом на изучении Торы, как в целом следует из традиций книг «Ездры-Неемии» и «Иисуса, сына Сирахова») имел место также харизматическо-апокалиптический подход к толкованию закона (в традиции библейского пророчества).