Подчёркнутое отделение собраний духовенства от парламента было связано не только с особым пониманием статуса духовенства, но и с тем, что юрисдикция конвокации не совпадала с границами королевства: например, в состав Йоркской провинции до 1359 г. входили некоторые шотландские территории. В 1342 г. архиепископ Кентерберийский созвал два одновременно действовавших собрания духовенства – провинциальный синод, занимавшийся разработкой канонов, и конвокацию, которая рассматривала субсидии королю. В понимании людей XIV в. каждый из этих органов исполнял собственные задачи, и потому они были независимы друг от друга. С середины XIV в. начинается постепенное сближение синодов и конвокаций. Так, в 1356 г. король обращался за субсидией к синоду. К началу XVI в. они практически объединились, и в источниках эпохи Реформации речь идёт только о конвокации как о единственном собрании духовенства, которое занималось проблемами не только вероучения, но и налогообложения. По мнению некоторых исследователей, такое объединение функций двух органов позволило в XVI в. сохранить регулярные собрания духовенства, на которых обсуждали вопросы веры (хотя во второй половине XV в. они созывались достаточно редко). Их важной специфической чертой стало также привлечение прокторов (выборные представители духовенства) к решению проблем, связанных с вероучением. До XX в. конвокации (за исключением епархиальной конвокации Содора и Мэна, появившейся позже) состояли из двух палат: в верхней заседали епископы и аббаты нескольких крупнейших монастырей, в нижней – руководители коллегий, монастырей и соборов, архидиаконы, а также прокторы. В Новое время верхняя палата Кентерберийской конвокации включала 49 человек (из них 18 епископов), нижняя – около 400–450 человек (её численность менялась). В их число входили 12 деканов соборов, 52 архидиакона, 54 проктора, пять – десять руководителей госпиталей и подобных объединений, большинство же составляли главы монастырей – 250–300 человек (т.е. две трети). Теоретически монастыри должны были также посылать прокторов, однако на деле их представлял всего один человек. Прокторы выбирались капитулами соборов (как правило, по одному от каждого, т.е. всего 18), а также по два человека от диоцеза (всего 36). Выборы должны были проводиться по архидиаконствам, и каждый имевший бенефиций священник должен был проголосовать за двух прокторов. В реальности порядок отличался в зависимости от диоцеза: например, в Уинчестерском диоцезе, в состав которого входили два архидиаконства, выбирали по одному представителю от каждого, в Нориджском (четыре архидиаконства) выборы были организованы по графствам, а в Линкольнском (восемь архидиаконств) 16 избранных прокторов выбирали из своего числа двух, представлявших епархию в конвокации. Прокторами, как правило, избирали людей с университетским образованием, с XV в. нередко специалистов по каноническому праву, однако число последних обычно не превышало четверти. В конвокации не были представлены священники, не имевшие бенефициев, монашеские Ордена и университеты, т.к. они не обладали имуществом, облагаемым налогами. В то же время представителей женских общин (обычно прокторы-мужчины) могли включить в состав конвокации, хотя они, как правило, получали привилегию не выплачивать субсидии.