Такое положение может восприниматься церковным сознанием как стеснение обнаружений церковной жизни, но во всяком случае не как совершенное её уничтожение. Это есть скорбь для Церкви, но не смерть её. Под этим знаком скорбного существования я и мыслю бытие Православной Церкви в СССР. Увеличатся ли скорби эти ещё или нет – это в воле Божией. И роль правительственного законодательства, создающего эту церковную скорбь, я осмысливаю для себя как обнаружение вовсе не человеческих каких-то соображений и умышлений, а осуществление над русским церковным обществом суда Божия, карающего нас за наши исторически выявленные церковные падения и призывающего к покаянию». На вопрос об отношении к «Декларации» митрополита Сергия 1927 г. Кирилл, согласно протоколу, ответил: «Я это обращение расцениваю как политический документ, лежащий на личной ответственности его подписавших, т.к. для себя считаю неприемлемым смешение церковной деятельности с какими бы то ни было политическими воззрениями и предположениями» (Архив УФСБ РФ по Красноярскому краю). Поскольку доказательств контрреволюционных связей Кирилла получить не удалось, следствие в Красноярске затянулось на несколько месяцев. 23 апреля 1930 г. особое совещание при Коллегии ОГПУ постановило после отбытия Кириллом срока ссылки освободить его с проживанием по выбранному им месту жительства, исключая в течение трёх лет Московскую, Ленинградскую области, Харьковский, Киевский и Одесский округа, Дагестанскую и Татарскую АССР. Однако из красноярской тюрьмы Кирилл освобождён не был. 11 марта того же года определением заместителя патриаршего местоблюстителя митрополита Сергия и Временного Священного Синода Кирилл был запрещён в священнослужении «за поддержку раскола и молитвенное общение с раскольниками, за демонстративный отказ от евхаристического общения с возглавлением Русской Патриаршей Церкви и неподчинение Заместителю». Кирилл не признал наложенное на него прещение. Опубликовано определение о запрещении было только в 1937 г., когда с его помощью потребовалось официально отвести Кирилла от восприятия местоблюстительства («Голос Литовской Православвной епархии». Каунас, 1937 г.). 8 мая 1930 г. в Красноярске было составлено обвинительное заключение по делу Кирилла. Основой для обвинения стала полемика Кирилла с митрополитом Сергием: «Пользуясь среди духовенства и верующих СССР громадным авторитетом, как первый кандидат – согласно завещания патриарха Тихона – в заместители патриарха, Смирнов с первого момента организации в Москве митрополитом Страгородским Синода и опубликования последним декларации о лояльном отношении Синода к советскому правительству становится в оппозицию Страгородскому и начинает кампанию за ликвидацию Синода и за восстановление во главе церкви патриарха с неограниченной властью, вербуя этим себе контр-революционно настроенных сторонников в различных городах СССР» (Архив УФСБ РФ по Красноярскому краю). 23 июня 1930 г. особое совещание при Коллегии ОГПУ во изменение постановления от 23 апреля того же года постановило продлить Кириллу ссылку в Сибирь сроком ещё на три года, считая с 8 февраля 1930 г. (Архив УФСБ РФ по Красноярскому краю).