Григорий Нисский, сравнивая взаимоотношение Ипостасей в Боге с отношением слова и дыхания в человеке, показывал тем самым, что Слово и Святой Дух не являются случайными признаками (акциденциями) Божественной сущности, но суть постоянные и неизменные моменты её существования. Обладая полнотой бытия, они, тем не менее, неотделимы от Божественной сущности, в которой они существуют. Ипостаси – лишь способы бытия Божия и означают не существо Божие в себе самом («что есть»), но только то, как оно существует («как есть»). Также и понятию сущности каппадокийцы придавали значение не просто аристотелевского «общего», не имеющего своего отдельного бытия и осуществляемого только в частном, но нерасторжимого единства Божественного бытия и жизни: «сущность» есть «существо». В то время как в тварном мире сущность проявляется в индивидах и как бы разделена между ними, в Божестве она в каждый момент и одновременно принадлежит всем Ипостасям и является не только логически постигаемой, но и реальной основой их бытия. Григорий Богослов, отвечая на возражение «не одно ли Божество и у язычников, как учат те, которые совершеннее других философствовали», проводит следующую мысль: «Но там, хотя общность имеет единство, представляемое только мысленно, однако же неделимых много и они разделены между собой временем, страстями и силой... Не таково наше учение; напротив, каждое из Них (из Лиц Божества) по тождеству сущности и силы имеет единство с Соединённым не менее, чем с самим Собой». Таким образом, сущность в языческих богах, согласно Григорию Богослову, усматривается лишь логически, в Боге же она пребывает реально, конкретно. В Святой Троице каждая Ипостась содержит Божественную природу во всей полноте. Ипостасные свойства Святой Троицы каппадокийцы определяли исходя из способов существования Ипостасей. Ипостась Отца они определяли как нерождённость, Сына – как рождённость и Святого Духа – как исхождение. Каждое из этих свойств составляет отличительный признак Ипостаси, принадлежит только одной из них и не может быть приписано другой. Эта формула остаётся неизменной в православном богословии. Учением о Троице как о единстве в различии и различии в единстве Каппадокийская школа сделала существенный шаг вперёд в богословии, освободив богословскую мысль от прежних терминологических и философских трудностей. Учение каппадокийцев о Боге едином по существу и троичном в Ипостасях не оставляло места субординационизму, имевшему место в триадологии некоторых более ранних христианских богословов: Лица Божества составляют одно абсолютное бытие, наделённое всеми высочайшими свойствами, и обладают ими в нераздельной полноте и совершенстве. Ипостаси не отделены от Божественного существа, будучи вечными и неизменными формами его существования и реального проявления.