Такой принцип лежал в основании византийской симфонии церковной и светской власти, но это не означает, что симфония никогда не нарушалась. Государственная власть издавала законы, которые противоречили основам церковного строя, но подобные законы могли действовать лишь до тех пор, пока общецерковным разумом не осознавалось их несоответствие канонам. Византийские канонисты иногда расширительно толковали законодательные права монарха. Например, Феодор Вальсамон наделял императора не принадлежащей ему по праву властью в церкви: «Императоры, как и патриархи, должны почитаться учителями в силу сообщаемого им помазания святым миром. Отсюда происходит право благоверных императоров поучать христианский народ и, подобно архиереям, кадить в Церкви... Сила и деятельность императора простирается на душу и на тело подданных, тогда как Патриарх есть только духовный пастырь». Однако тот же Феодор Вальсамон в другом месте приходит к выводу, что «каноны имеют больше силы, нежели законы государственные, ибо они, каноны, как обнародованные и утверждённые святыми отцами и императорами, имеют такое же значение, как Священное Писание, а законы изложены лишь императорами и поэтому не могут возвыситься над Священным Писанием и канонами». В новелле 131 императора Юстиниана I Великого сказано, что теряет силу всякий государственный закон, противоречащий канонам. В качестве формального источника правовых норм Ветхий и Новый Заветы имеют разное значение для церкви. «...Закон был для нас детоводителем ко Христу» (Гал. 3:24), «имея тень будущих благ, а не самый образ вещей» (Евр. 10:1), явленный во Христе, Который «отменяет первое, чтобы постановить второе» (Евр. 10:9). Тем не менее, Христос говорил о Ветхом Завете: «Не думайте, что Я пришёл нарушить закон или пророков: не нарушить пришёл Я, но исполнить» (Мф. 5:17). Иерусалимский собор апостолов, описанный в «Деяниях святых апостолов», в связи с разномыслием первых христиан об обязательности закона Моисеева для обращённых в христианство из язычников определил: «Ибо угодно Святому Духу и нам не возлагать на вас никакого бремени более, кроме сего необходимого: воздерживаться от идоложертвенного, и крови, и удавленины, и блуда, и не делать другим того, чего себе не хотите» (Деян. 15:28–29). Таким образом, большая часть ветхозаветных предписаний богослужебного, ритуального характера, а также собственно юридических норм в их буквальном смысле утратила силу для христиан. Так, в христианском брачном праве безусловно отменён ветхозаветный левират. Тем не менее, ветхозаветные правовые нормы оказали влияние на каноническое право христианской церкви. Некоторые из них признаются действующими в церкви, например, требование показаний двух или трёх свидетелей для установления истины на суде (ср.: Втор. 17:6; 19:15). Кроме того, в правилах встречаются прямые ссылки на ветхозаветные тексты. В правиле 21 Василия Великого цитируется «Книга пророка Иеремии» и «Книга Притчей Соломоновых»: «Аще муж, сожительствуя жене, и потом не довольствуяся браком, впадёт в блуд: таковаго почитаем блудником, и надолго оставляем его под епитимиею. Впрочем не имеем правила подвергати его вине прелюбодеяния, аще грех соделан с свободною от брака. Ибо речено: прелюбодейца сквернящися осквернится, и к мужу своему не возвратится (Иер. 3:1), такожде: держащий прелюбодейцу безумен и нечестив (Притч. 18:23)».