Исследователи отмечают, что суть подхода Григория Римнийского заключалась в том, что он желал разработать на основании базовых принципов богооткровенной теологии, истинность которых доказывается преимущественно ссылками на Священное Писание и творения отцов церкви (прежде всего, Августина Блаженного), внутренне непротиворечивую теологическую систему, максимально прояснив и уточнив при помощи философского инструментария используемые в ней понятия. Так, например, рассматривая общепринятую в его время дистинкцию между potentia Dei absoluta (абсолютным могуществом Бога) и potentia Dei ordinata («упорядоченным» могуществом Бога, т.е. могуществом, ограниченным тем порядком, который Сам Бог установил для Своего творения), Григорий Римнийский старался отмежеваться от позиции некоторых оккамистов, утверждавших, что абсолютное могущество Бога не ограничено ничем, и соответственно Бог может обманывать, может предписать человеку ненавидеть Себя, Откровение могло быть Им сфальсифицировано и т.д. Для Григория Римнийского, напротив, абсолютное могущество Бога некоторым образом ограничено тем, что Он – Бог: «Бог всемогущ. И, поскольку Он всемогущ, Он не может умереть, ошибаться и вводить в заблуждение. И, как говорит апостол, не может от «Себя отречься». Он не может многое из такового и всемогущ; более того, Он всемогущ потому, что не может такового». Тем не менее, Григорий Римнийский сохраняет принципиальный для оккамистской школы вывод, согласно которому всемогущество Бога подразумевает радикальную контингентность тварного универсума. Хотя Бог и установил в универсуме определённый порядок вещей, данный порядок может быть Им изменён, если Он пожелает. Отсюда признание Григория Римнийского того, что Бог Своим бесконечным могуществом может создать бесконечное по величине тело, актуально существующее бесконечное множество и т.д. (позиция для традиционной философии XIII в. невозможная). Отвергая традиционную для августинианства XIII в. теорию множественности субстанциальных форм, Григорий Римнийский полагал, что в человеке наличествует только одна субстанциальная форма – душа. В качестве таковой душа есть «внутренний принцип», то, посредством чего человек есть человек. Отвергая томистскую дистинкцию между душой и её способностями, Григорий Римнийский утверждал, что душа сама есть своя способность, а потому является непосредственным началом как мышления, так и ощущения. Эта позиция ведёт Григория Римнийского к отрицанию принципиального различия между ощущением и актом мышления: если под актом мышления понимается любое знание, формально присутствующее в разуме, то в этом случае любое ощущение есть акт мышления. В вопросе об отношениях воли и разума к человеческой душе и об отношениях между собой Григорий Римнийский полагал, что воля и разум не две различные способности души, но сама душа, а терминами «воление» и «мышление» обозначаются действия души. Свобода воли человека, согласно Григорию Римнийскому, очевидна из опыта, а потому не нуждается в каком-либо доказательстве. Тем не менее, Григорий Римнийский указывал основные условия, при наличии которых действие воли может быть названо свободным: воля должна быть непосредственной причиной своего действия; воля должна действовать не слепо, но зряче; действие воли не должно быть детерминировано объектом воли.