В структуре религиозного мировосприятия возможно как примитивно-магическое мифотворчество, так и возвышенно антиномический миф, актуализирующий смысл кеносиса Бога и теосиса человека. В сочинении «Диалектика мифа» А.Ф. Лосев формулирует миф как «живое субъект-объектное взаимообщение, содержащее в себе свою собственную вненаучную, чисто мифическую же истинность, достоверность, принципиальную закономерность и структуру». Аутентичность и достоинство мифа определяются тем, насколько он способствует достижению личностной зрелости, нравственному преображению и духовной целостности человека, иными словами, насколько он сотериологичен. Всё происходящее предстаёт человеку не иначе как сквозь смыслопридающую сеть мифологических категорий, при этом возможна трансляция, перекодирование одних и тех же явлений в различные системы мировосприятия. Возможно, не все явления могут быть эквивалентно описаны в различных мифологических последовательностях. Возникает вопрос, насколько точно явления «одержимости» могут быть описаны, приняты и объяснены в системе координат научно-психологического позитивизма. Психолог Лев Семёнович Выготский вслед за А.Ф. Лосевым вводит понятие «медиаторов», обозначая им некие структуры, посредством которых личностное бытие осуществляется в реальности. Эти медиаторы соотносятся с архетипическими символами коллективного бессознательного, по Карлу Густаву Юнгу, и являются одушевлёнными сущностями, смысл которых в обеспечении контакта между личностным «Я» и реальностью. Из некорректного, неупорядоченного синхронного восприятия явлений, относящихся к структурно различным измерениям бытия, например, духовного и природного, происходит своего рода «сбой», результатом которого может явиться вызов к субъективному бытию уродливых сущностей. Здесь есть отличие от галлюцинаторного восприятия, но лишь в глубине «уровня поражения», затрагивающего смыслообразующие структуры личности. Итак, «замутнение смыслообразующей призмы сознания», проявляющееся контаминацией (одновременным присутствием неконгруэнтных символов), является приемлемым для современного позитивистского менталитета эквивалентом бесоодержимости.