В лаконичной форме эти задачи первым решил Чжоу Дуньи (XI в.), идеи которого через столетие получили всесторонне развёрнутую интерпретацию в творчестве Чжу Си (XII в.). Его учение, сначала считавшееся неортодоксальным и даже подвергшееся запрету, в XIV в. было официально признано и стало основой понимания конфуцианской классики в системе государственных экзаменов до начала XX в. Чжусианская трактовка конфуцианства доминировала в сопредельных с Китаем странах – Корее, Японии, Вьетнаме. Основную конкуренцию чжусианству в период правления династии Мин (XIV–XVII вв.) составила школа Лу [Цзююаня] – Ван [Янмина] (лу-ван-сюэ-пай), идейно господствовавшая в Китае в XVI–XVII вв. и также получившая распространение в сопредельных странах. В борьбе этих школ на новом теоретическом уровне возродилась исходная для конфуцианства оппозиция экстернализма (Сюнь-цзы – Чжу Си, формально канонизировавший Мэн-цзы) и интернализма (Мэн-цзы – Ван Янмин), в неоконфуцианстве оформившаяся в противоположные ориентации на объект или субъект, внешний мир или внутреннюю природу человека как на источник постижения «принципов» (ли) всего сущего, в том числе и моральных норм. В XVII–XIX вв. оба ведущих учения (Чжу Си и Ван Янмина) подверглись критике со стороны эмпирического направления (пу-сюэ – «учение о естестве», или «конкретная философия»), основанного Гу Яньу и возглавленного Дай Чжэнем. Оно сконцентрировалось на опытном исследовании природы и изучении конфуцианской классики, взяв за образец текстологию ханьского конфуцианства, благодаря чему получило название «ханьское учение» (хань-сюэ). С конца XIX в. развитие конфуцианства в Китае связано с попытками ассимиляции западных идей и возвращением от абстрактных проблем сунско-минского неоконфуцианства и цинско-ханьской текстологии к конкретной этико-социальной тематике первоначального конфуцианства. В первой половине XX в., особенно в противостоянии учений Фэн Юланя и Сюн Шили, внутриконфуцианская оппозиция экстернализма и интернализма соответственно возродилась на более высоком теоретическом уровне, сочетающем неоконфуцианство и отчасти буддийские категории со знанием европейской и индийской философии, что позволяет исследователям говорить о возникновении в это время новой, четвёртой (после изначальной, ханьской и неоконфуцианской) формы конфуцианства – постконфуцианства, а точнее постнеоконфуцианства, основанного, как и две предыдущие формы, на ассимиляции инородных и даже инокультурных идей. Современные конфуцианцы, или постнеоконфуцианцы (Моу Цзунсань, Тан Цзюньи, Ду Вэймин и др.), в этическом универсализме конфуцианства, трактующего любой пласт бытия в моральном аспекте и породившего «моральную метафизику» неоконфуцианства, усматривают идеальное сочетание философской и религиозной мысли. В Китае конфуцианство было официальной идеологией до 1911 г. и духовно доминировало до 1949 г., в настоящее время подобное положение сохранилось на острове Тайвань и в Сингапуре. После идеологического разгрома в 1970 гг. (кампания «критики Линь Бяо и Конфуция») оно успешно реанимируется и в КНР как носитель ожидающей востребования национальной идеи.