Но физико-химическое изучение кодекса, проведённое на рубеже 1970–1980 гг. в лаборатории судебно-технических исследований документов Киевского научно-исследовательского института судебных экспертиз и лаборатории радиофизики Киевского университета показало отсутствие в «Киевских листках» палимпсестных текстов и отличие состава их чернил от чернил, которыми пользовался В. Ганка. Основная (древнейшая) часть «Киевских листков» написана двумя почерками. Первым – две начальные мессы, вторым – остальные. Оба почерка представляют древнейший, не вполне круглый вариант глаголицы, письмо «висящее» (буквы не стоят на линии строки, а подвешены к ней), что свойственно ряду древнейших славянских рукописей, как глаголических, так и кириллических. Исследователи отмечают, что в «Киевских листках» употребляются 34 глаголические буквы: нет букв «зело», «омега», «щ», «юс малый» и «х паукообразное»; «у» встречается только в составе диграфа «оу». Литургические тексты снабжены развитой системой надстрочных знаков, отсутствующей в других старославянских памятниках, истолкованию которой посвящена обширная литература (Николай Кузьмич Грунский, Джордж Леонард Трагер, Эдуард Зиверс, Эрвин Кошмидер, О. Неделькович, Фредерик Кортландт, Йос Схакен, Вячеслав Михайлович Загребин). Изолированное положение почерков «Киевских листков» среди древнейших памятников глаголической письменности осложняет исследователям их датировку, которая в научной литературе колеблется от конца IX – начала X вв. до конца X – начала XI вв. (последняя считается наиболее вероятной). На лицевой стороне первого листа позднее (по мнению исследователей, в XII в.) были приписаны отрывок Послания к римлянам апостола Павла (Рим. 13:11–14; 14:1–4) и молитва Богородице из мессы на Благовещение. Единого мнения о месте написания этой части рукописи также не сложилось: высказывались предположения о её древнеболгарском (Б. Велчева, Й. Схакен) или хорватском (далматинском) происхождении (Игнатий (Ватрослав) Викентьевич Ягич, М.А. Пантелич). Время и обстоятельства, при которых «Киевские листки» оказались на Синае, остаются невыясненными. В 1985 г. М.А. Пантелич отождествила почерк писца позднейших дополнений на лицевой стороне листа 1 «Киевских листков» с письмом пасхальных таблиц, приписанных на листе 2 отрывка Синайского Евхология (Российская национальная библиотека). По мнению исследователей, отождествление представляется вполне вероятным, несмотря на ограниченное число глаголических графем, содержащихся в таблицах. Однако вопрос о месте, где были сделаны обе приписки – на родном языке писца (будь то Болгария или Далмация) или же на Синае (либо в Палестине), – остаётся открытым.