В нём, в частности, провозглашалось: «22. Имущество, принадлежащее установлениям Православной Церкви, не подлежит конфискации и отобранию, а самые установления не могут быть упраздняемы без согласия церковной власти. 23. Имущества, принадлежащие установлениям Православной Церкви, не подлежат обложению государственными налогами, волостными, городскими и земскими сборами, если эти имущества не приносят дохода путём отдачи их в аренду или наём. 24. Православная Церковь получает из средств Государственного Казначейства по особой смете, составляемой высшим церковным управлением и утверждаемой в законодательном порядке, ежегодные ассигнования в пределах её потребностей, представляя отчётность в полученных суммах на общих основаниях. 25. Установления Православной Церкви, пользующиеся в настоящее время правами юридического лица, сохраняют эти права, а установления, не имеющие их или вновь возникающие, получают таковые права по заявлению церковной власти». Распоряжение церковным имуществом было отнесено к ведению образованного Собором Высшего Церковного Совета. В положении Российской православной церкви после установления советской власти произошли глубокие перемены. Декретом СНК РСФСР «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» от 20 января (2 февраля) 1918 г. православная церковь была отделена от государства, но при этом не получила прав частного религиозного общества. Принципиальное отличие советского законодательства «о культах» от правового режима отделения церкви в таких государствах, как США или Франция, заключалось в последних параграфах декрета, положения которых неизменно воспроизводились в более поздних актах: «Никакие церкви и религиозные общества не имеют права владеть собственностью. Прав юридического лица они не имеют. Все имущества существующих в России церквей и религиозных обществ объявляются народным достоянием». Церковь лишалась всякой собственности и, согласно декрету, могла продолжать пользоваться храмами и богослужебной утварью лишь «по особым постановлениям местной или центральной государственной власти». В феврале 1922 г. в связи с голодом в стране ВЦИК издал декрет об изъятии церковных ценностей на нужды голодающих. Накануне издания этого акта 19 февраля 1922 г. патриарх Тихон обратился к пастве с воззванием, в котором призвал приходские советы жертвовать голодающим драгоценные церковные украшения, если они не имеют богослужебного употребления. На декрет ВЦИК патриарх Тихон отреагировал новым посланием к пастве, в котором заявил о недопустимости изъятия священных предметов, «употребление коих не для богослужебных целей воспрещается канонами Вселенской Церкви и карается ею как святотатство – миряне отлучением от неё, священнослужители – извержением из сана». Послание было разослано епархиальным архиереям. Приходские советы выносили решения о недопустимости изъятия из храмов богослужебных предметов. Возникшая ситуация была использована властями для проведения массовых арестов священнослужителей и мирян. Изъятие «церковных ценностей» проводили, по указанию Владимира Ильича Ульянова (Ленина), «с самой бешеной и беспощадной энергией, не останавливаясь перед подавлением какого угодно сопротивления».