Исследователи отмечают, что хроникальный стиль и драматизм изложения соединены в нём с художественным описанием (летящие по воздуху, как птицы, и несущие смерть турки-«измаильтяне» и др.). Послесловие (предисловие) входит не во все списки перевода Исаии и чаще представлено в древнерусской традиции, за исключением славяно-молдавского списка начала XVI в. Исследователи находят примечательным, что и в старших сербских и южнославянских (ресавских по орфографии) списках, созданных в середине – третьей четверти XVI в. на территории Охридской архиепископии оно регулярно опускается. Но славянские книжники обращали на него внимание вплоть до Нового времени и использовали его в своих произведениях: например, оно упоминается в сербском «Слове о св. князе Лазаре» (конец XIV в.), в русском «Послании митрополита Спиридона-Саввы» (1505–1523 гг.), в Русском хронографе (1518–1522 гг.). Через посредство последнего текст послесловия вошёл в сербские Хронограф (Троядик), родословы и летописи и в болгарскую «Историю вкратце о болгарском народе славенском» Спиридона Рильского (1792 г.). Этот текст использовал граф Георгий (Джордже) Бранкович (1645–1711 гг.) при составлении Славяно-сербской хроники. Исследователи полагают, что Исаия переписал пергаменный Служебник (современное местонахождение исследователям неизвестно). Во время восстановления Пантелеимонова монастыря Исаия, по мнению исследователей, заботился и о книгах для библиотеки обители, прежде всего, богослужебных: по его заказу монах Григорий (как полагают исследователи, в стенах обители) переписал пергаменное Четвероевангелие (третья четверть ХIV в.). Исаия был инициатором примирения Сербской и Константинопольской церквей: в 1375 г., получив поддержку князя Лазаря и Собора Сербской земли (на котором присутствовала вдова Стефана Душана), вместе с четырьмя спутниками (протом Феофаном, будущим основателем валашских монастырей Тисмана и Водица преподобным Никодимом Румынским, учениками Никандром и Сильвестром) он посетил Константинополь и успешно выполнил миссию. По мнению исследователей, со встречей в Константинополе Исаии и будущего Киевского митрополита Киприана, находившегося там в связи с канонизацией Виленских мучеников (см. ст. Антоний, Иоанн и Евстафий, мученики), связано распространение в сербской книжности конца XIV – XV вв. проложного Жития этих святых. Из Константинополя Исаия вернулся на Афон и принёс в Пантелеимонов монастырь богатые иконы и церковную утварь. После 1375 г. его судьба исследователям неизвестна, в последнем сохранившемся эпизоде Жития рассказано о нападении на него разбойников по пути в Великую Лавру. Исаия был сильно избит, но чудесным образом спасся и исцелился от ран. Житие Исаии, которое сохранилось в дефектном списке (без конца, описания кончины и, как полагают исследователи, чудес) в сербской рукописи второй четверти XV в., было написано его современником, как полагают исследователи, учеником, и приурочено к 26 августа (очевидно дню кончины). Исаия именуется в тексте блаженным, преподобным и святым. Исследователи полагают, что Житие было создано в преддверии церковного прославления Исаии, по неизвестной причине не состоявшегося; на литургическое предназначение текста указывает, в частности, восьмистишие, помещённое в его начале. Служба, посвящённая Исаии, и отдельные песнопения в его честь исследователям неизвестны, хотя исследователи не исключают, что они сопровождали дефектный ныне список Жития. Хотя Исаия официально не прославлен, его память и биография включены под 21 августа в сборник житий «Новый Синаксарист», составленный в конце ХХ в. иеромонахом Макарием Симонопетритом. Изображения Исаия исследователям неизвестны.