Он точно так же говорил о различии между Богом Отцом и Сыном «по именам» (nominibus), подчёркивал «единство сущности» (unitas substantiae), переводил никейский термин «единосущный» как «единой сущности» (unius substantiae), приводил тот же набор аргументов против ариан, что и в сардикийском вероопределении. Вместе с тем Григорий равным образом отвергал как учение Ария, не признававшего единосущия, так и учения Савеллия и Фотина, не признававших ипостасных различий. Он учил не только об общем «единстве рода» (unitas generis), «единстве сущности» (unitas substantiae) или «природы» (naturae individua unitas) Отца и Сына, но и о совершенном единстве и единосущии всей Троицы: «Отец поистине есть Отец, Сын поистине есть Сын и Святой Дух поистине есть Святой Дух... Это и есть совершенная Троица, пребывающая в единстве, Которую мы исповедуем единосущной (unius substantiae)»; в Ней «три имени и три Лица одной сущности (unius essentiae), одной власти и могущества (unius majestatis atque potentiae)». При этом единство сущности, власти и могущества проистекает из единого источника – Бога Отца. Не менее ясно Григорий учил и о различии Лиц, соответствующем различию Их имён (personarum distinctio secundum vocabulum), которое основывается не на нашем субъективном представлении о Них, но на объективном различии Их «личных свойств» (proprietas personarum), отражающем глубинные «тайны Божественных распределений» (divinarum dispositionum mysteria). Это он подтверждал различными тварными аналогиями: светильник и свет, солнце и сияние и т.п. Из различий личных свойств Григорий приводил, в частности, нерождённость (ingenitus) Отца и рождённость (genitus, unigenitus) Сына. Сын Божий есть Слово Божье (Verbum, Sermo); притом не то слово, которое не имеет самостоятельной реальности (nec verbum sine re), подобно звуку голоса (De fide. Prooem.), но такое, которое есть Разум и Премудрость Божья (Sapientia Dei), вечно сущая со Отцом (semper cum Patre est). Сын от вечности рождён (natus) от Отца (точнее, «из сущности Отца», de Patris substantia, de eo ipso quod Deus est) и исшёл (processit) от Него в определённое время для творения мира (ср. учение апологетов, в частности Тертуллиана, «о двойственном слове»). Поэтому Сын «таков же, каков и Отец»; Ему «принадлежит всё, что есть Отец» (totum quod Pater est). Сын послал нам «от Своей собственной и самой Своей единой сущности (de propria sua et ipsa una substantia sua) Святого Духа, Защитника, Освятителя и Руководителя к жизни вечной», Который, хотя и исходит от Бога Отца, но именно от Сына (т.е. «от того, что есть Сын, как и Сын – от того, что есть Отец») получает то, что дарует нам. В этом вопросе Григорий находится в русле складывавшегося в то время западного учения о Filioque. Впрочем, он говорил здесь, равно как и в других случаях, об икономической роли Святого Духа, т.е. о различных дарах и действиях Святого Духа в Церкви. Христологическое учение Григория, испытавшее сильное влияние Тертуллиана и Новациана, раскрывается как в трактате «De fide», так и в его экзегетических сочинениях.