Поэтому причиной того, что некая вещь индивидуальна (есть «эта вот единичная» вещь), являются внешняя действующая причина и внутренние причины (материя и форма), которые опять-таки в силу своего существования индивидуальны и единичны. При такой постановке вопроса проблема индивидуации становится практически псевдопроблемой. Поскольку общее (universale) реально не существует, то виды и роды всего лишь неопределённое выражение (в языке и мышлении) индивидуального. Абстрагирование не является метафизическим действием (абстрагированием общего от единичного при посредстве «света действующего разума»), как то предполагает томизм, но, скорее, есть чисто психологическая операция, посредством которой определённое восприятие единичной вещи через чувства замещается (в большинстве случаев сознательно) неопределённым представлением этой вещи. Иначе говоря, разум сам формирует общее, благодаря тому что в акте мышления устраняются различия между единичными вещами – здесь Дуранд из Сен-Пурсена явно следует знаменитой максиме Аверроиса: «Intellectus est, qui facit universalitatem in rebus» («Разум является тем, что производит общее в вещах»). Таким образом, Дуранд из Сен-Пурсена подчёркивает активность души человека в процессе познания. Объект (как чувственного восприятия, так и мышления) является не действующей причиной познания, но всего лишь его необходимым условием. Следовательно, для познания не требуются чувственно воспринимаемые и умопостигаемые познавательные формы (species sensibiles et intelligibiles) объекта, выполняющие функцию промежуточного звена между объектом и познающей душой. В этом отношении теория Дуранда из Сен-Пурсена радикально расходится с любым типом аристотелизма (в том числе и с аристотелизмом Фомы Аквинского), утверждая, что даже если Аристотель и постулирует наличие таковых «познавательных форм», то нам нет никакого дела до того, что он говорит, поскольку наша задача – исследовать истину, а не его мнения («Naturalis philosophiae non est scire quid Aristoteles vel alii philosophi senserunt sed quid habet veritas rerum»). Точно так же для познания не требуется и действующий разум (intellectus agens), поскольку ему не от чего (чувственно воспринимаемых форм не существует) абстрагироваться и нечего (общего также не существует) абстрагировать. Кроме того, поскольку мышление не есть пассивное восприятие умопостигаемой познавательной формы, «оформляющей» и «совершенствующей» разум, то акт мышления не добавляет к природе разума никакого совершенства. На этом основании Дуранд из Сен-Пурсена объявляет ненужным разделение на первый акт («первое совершенство» человека, т.е. разумная душа как форма тела) и второй акт («второе совершенство» человека, т.е. его специфическое действие – мышление), которые играли столь важную роль в психологии Фомы Аквинского.