Исследователи подчёркивают, что хотя до нас полностью не дошли «Возражения» Викентия Леринского, но представление о том, с чем именно он был не согласен в учении Августина Блаженного, можно получить по сохраненным Проспером Аквитанским цитатам из «Возражений». Прежде всего, Викентий Леринский не согласен с ограниченным, не-всеобщим характером совершённого Христом спасения. Он полагает, что из учения Аврелия Августина о спасении следует, что Христос пострадал не за всех людей, и что Бог не хочет, чтобы все спаслись, даже если все будут хотеть спастись. У исследователей вызывает неприятие его мысль о том, что Бог создал большую часть рода человеческого для того, чтобы предать её вечной гибели («perdat in aeternum»). Если признать, что после грехопадения люди потеряли возможность творить добро и исполнять заповеди Божии, то отсюда следует, что большая часть рода человеческого была создана для того, чтобы творить не Божию, а дьявольскую волю. Если Бог создал сущность, которая естественным движением не может сделать ничего, кроме греха («substantiam quae naturali motu nihil possit nisi peccare»), то получается, что Он является творцом человеческих грехов. Августин Блаженный фактически утверждает, что Бог создал в людях такое произволение («arbitrium»), какое свойственно демонам, поскольку, по его мнению, человек собственным устремлением не может желать ничего, кроме зла («proprio motu nihil aliud possit velle nisi malum»). Наконец, Викентий Леринский резко выступает против августиновского учения о Божьем предопределении («praedestinatio»), из которого можно заключить, что именно в силу предопределения сыны Божьи делаются сынами дьявола, из храма Святого Духа становятся храмами бесов, а из членов Христовых – членами блудниц. Даже если Аврелий Августин и его последователи утверждают, что люди, предопределённые к вечной смерти («ad aeternam mortem praedestinati sunt»), грешат благодаря собственным порокам, тем не менее, выходит, что причина самих пороков – предопределение Божье. Божественной благости и милосердию противоречит то, что люди, предопределённые к падению и погибели, даже если будут просить у Бога пребывания в святости («sanctitatis perseverantiam»), не вымолят этого и не смогут быть освобожденными через покаяние. В другом сочинении Викентий Леринский приписывает точку зрения (близкую августиновской) еретикам современнику  апостолов Симону Волхву и Присциллиану (около 340 – 385 гг.), которые считали, что Бог сотворил естество людей таким, что оно по собственному устремлению («proprio quodam motu») и необходимому влечению воли не может и не хочет ничего иного, кроме греха («nihil aliud possit, nihil aliud velit nisi peccare»). Единственное его отличие от учения Августина Блаженного состоит в том, что тот не распространял это состояние на Адама до грехопадения. Викентий Леринский сообщает также о какой-то еретической секте (conventiculum), учившей о существовании некой особой благодати Божьей, доступной только ограниченному числу лиц, которая без всяких усилий и стараний с их стороны (так что они даже «не ищут, не просят и не стучатся») настолько их предохраняет от греха, что они никогда не могут соблазниться и пасть. Хотя он не упоминает здесь имени Аврелия Августина, подобное представление о непреодолимом действии благодати на «избранных», которая «влечёт» их ко спасению, весьма характерно для позднего учения Августина о предопределении. Выражения, употребленные здесь Викентием Леринским, близки к выражениям, использованным Проспером Аквитанским в его письме к Августину Блаженному, где он излагает обвинения, выдвинутые марсельскими монахами в отношении последнего. Однако положительное учение самого Викентия Леринского по вопросу о свободе и благодати исследователям неизвестно. Из его критики учения Августина они делают вывод, что, по его мнению, грехопадение Адама не привело к потере им свободы выбора и не сделало человека рабом греха. И после грехопадения человек способен собственными силами не только желать, но и творить добро. При этом он нуждается в помощи («adjuvandum») Божьей благодати в каждом своём действии. То же касается и дальнейшего пребывания человека в добре. Таким образом, учение Викентия Леринского, по мнению исследователей, заключается в том, что спасение человека достигается в сотрудничестве, синергии, Божественной и человеческой воли. Соч. на рус. Яз.: Памятные записки Перегрина. М., 1999.