С 1864 г. Д.В. Григорович надолго совершенно замолкает, не находя точек соприкосновения с современностью, и уходит в работу по «Обществу поощрения художеств», деятельным секретарём которого он оставался долгое время (за долголетние труды по обществу ему были пожалованы чин действительного статского советника и пожизненная пенсия). В середине 1880 гг. Д.В. Григорович снова берётся за перо и пишет повести «Гуттаперчевый мальчик», «Акробаты благотворительности» и «Воспоминания» (1893 г.). Его положение в литературе целиком определяется повестями «Деревня» и «Антон Горемыка». Их горячо приветствовал В.Г. Белинский, об их большом значении для своего времени говорили Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин (1826–889 гг.),  Лев Николаевич Толстой (1828–1910 гг.) и др. В этих произведениях Д.В. Григорович явился основоположником дворянского народничества в литературе. У него значительно больше подлинного мужицкого быта, чем в одновременно выходивших «Записках охотника» И.С. Тургенева и у других его предшественников и современников. Крепостной крестьянин показан у него не только со стороны своей способности к тонким человеческим чувствам, как у И.С. Тургенева, но и в своей ежедневной работе, в отношениях к кулаку, в грубой неприглядности своего быта. Сгущение мрачных красок в этих повестях Д.В. Григоровича способствовало более цельному читательскому впечатлению. «Жаление» крепостного мужика, которым проникнуты повести Д.В. Григоровича, носит барский характер, что не исключает его искренности. В последующих рассказах и романах из крестьянского быта чувствуется склонность к писанию идиллий, к сентиментальному изображению крестьянских добродетелей. В «Рыбаках» он даёт идеальный образ крестьянина, явно определённый классовой позицией автора: для Д.В. Григоровича здравый смысл крестьянина заключается в «безусловной покорности и полном примирении со скромной долей, определённой провидением». В том же романе, как и в некоторых других своих рассказах, Д.В. Григорович противопоставил крестьянскому жизненному укладу развивающийся фабричный быт. Он скорбит о разложении и деморализации, которые вносит фабрика в крестьянскую жизнь; типичный фабричный рабочий для Григоровича – совершенно отрицательное явление. Изобилие этнографического элемента в его крестьянских произведениях (народные обряды, обычаи, суеверия, песни и пр.) характерно для дворянского народничества той поры. Уже в 1860 гг. мужицкая беллетристика Д.В. Григоровича стала терять свою актуальность. Н.Г. Чернышевский, в более ранних статьях высоко ставивший его, позже довольно едко отзывался об «Антоне Горемыке». В своих изображениях помещиков (роман «Просёлочные дороги») Д.В. Григорович был ближе к Николаю Васильевичу Гоголю (1809–1852 гг.), чем, например, к И.С. Тургеневу и другим утончённым представителям дворянской культуры, но юмор, на который он претендовал, по мнению исследователей, ему совершенно не удался. Описание у него столичной жизни («Похождения Накатова», «Столичные родственники» и пр.) не имеет никакой цены, мелко в смысле сатиры. В литературной манере Д.В. Григоровича, с его гуманизмом, сочувственным изображением разных маленьких людей, склонностью к эффектам много родственного английскому писателю Чарльзу Диккенсу (1812–1870 гг.); иногда он доходил до слишком явного подражания английскому юмористу («Просёлочные дороги»). При своей склонности к живописи Д.В. Григорович отводит очень много места пейзажу (особенно из хорошо ему знакомой приокской полосы). Пейзажи Д.В. Григоровича, который считался в своё время великим мастером в этой области, содержат очень много деталей, но мало связаны с действием. Скончался Д.В. Григорович в Петербурге.