Смысл обсуждения рассказа о манне заключался в том, что для иудеев манна была связана не только с событиями Исхода, но и с ожидаемым в конце времён приходом Мессии. Поэтому Господь для доказательства истинности Своего мессианства последовательно показывает, опираясь на Писание, что манна не является «пищей тленной», но «пребывающей в жизнь вечную», что она была дана иудеям не Моисеем, а Богом и в настоящее время даётся через Сына человеческого (Мессию), доверие Которому является исполнением воли Божьей и делом, угодным Богу. В Ин. 6:30–31 говорится о том, что толпа потребовала от Христа зримого подтверждения Его посланничества, что вполне объяснимо в свете Исх. 4; в раввинистической литературе говорится о том, что Второй Искупитель (Мессия) должен совершить те же деяния, что и первый (Моисей). Однако вместо знамений Христос прямо отождествляет Себя с небесным Хлебом, что тут же вызывает ропот иудеев, которые по-прежнему понимали манну буквально, как тленную пищу, а Иисуса считали обычным человеком. Господь обличает иудеев за неверие, подобное неверию и ропоту их отцов на Бога в пустыне (ср.: Исх. 16:2, 7–9; в Ин. 6:41 – тот же глагол – «роптать»), и намекает, что отвержение Посланника равносильно отвержению Бога (ср. Исх. 16:8). В стихе 45 Христос, опираясь на Ис. 54:13 и 55:1–11, показывает: признание, что Он есть «хлеб с небес», равносильно признанию, что Он есть Слово Божье (вообще в литературе эпохи Второго храма манна служит образом Премудрости или Слова Божия). Итогом этого рассуждения становятся слова о том, что обретение вечной жизни возможно через: веру, что Иисус есть Христос; вкушение небесного Хлеба, который есть Его Плоть; и смерть Мессии: «Истинно, истинно говорю вам: верующий в Меня имеет жизнь вечную... Я Хлеб живый, сшедший с небес; ядущий Хлеб сей будет жить вовек; Хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира» (Ин. 6:47, 51). Затем следует смена предмета беседы (Ин. 6:52). От слов о Мессии Господь переходит к обсуждению возможности приобщения вечной жизни через вкушение Его Плоти. Он утверждает: «Истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день. Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нём» (Ин. 6:53–56). Экзегеты указывают на то, что использованное здесь существительное «плоть», а не «тело» (как в других Евангелиях) подчёркивает реальность воплощения и крестной смерти Спасителя (ср.: Ин. 1:14; существовала теория, которую поддерживал, в частности, И. Иеремиас, что в данном случае за греческим словом стоит арамейское,  употреблявшееся Самим Спасителем, однако это не может быть доказано). Некоторые исследователи считают, что то же значение имеет использованный здесь глагол «есть», «вкушать», букв. – «грызть», что другие исследователи оспаривают, поскольку этот глагол употребляется в Евангелии от Иоанна и как синоним более нейтрального (ср.: Ин. 6:58), в том числе в контекстах, не имеющих отношения к евхаристии (Ин. 13:18). Сторонники теории интерполяций считают, что данный отрывок не принадлежит к оригинальному тексту Евангелия, указывая в качестве главного аргумента на появление в нём темы Крови Христовой, которая является христианской, и потому её обсуждение, как они полагают, могло иметь смысл лишь после установления таинства евхаристии.