Этическое осмысление истории двух братьев в Новом Завете приводит к тому, что они становятся образами двух разных путей: Каин – злого (Евр. 11:4; 1 Ин. 3:12; Иуд. 11), а Авель, который именуется праведным, – доброго (Мф. 23:35; Евр. 11:4). В словах Спасителя против книжников и фарисеев преследование иудейскими учителями праведников соотносится с убийствами, происходившими в мире и среди избранного народа: «...От крови Авеля праведного до крови Захарии...» (Мф. 23:35); в параллельном месте в Евангелии от Луки убийство Авеля упоминается в одном ряду с «кровью всех пророков, пролитой от создания мира» (Лк. 11:50). Как голос убитого Авеля «вопиет» к Господу «от земли» (Быт. 4:10), так и пролитая кровь всех святых и пророков находит эсхатологическое отмщение во время Страшного Суда (Откр. 16:4–7; 18:24). Согласно Первому посланию Иоанна, Каин убил (букв. «заколол») Авеля; это произошло потому, что «дела его были злы, а дела брата его праведны», а также он сам «был от лукавого» (1 Ин. 3:12). Если понимать это выражение персонифицированно, т.е. Каин был от дьявола (ср.: 1 Ин. 3:8), то можно усмотреть в этих словах параллели с иудейской традицией, где существовало представление о том, что Каин был зачат от злого духа. В Послании апостола Иуды лжеучителей, вкравшихся в среду церкви, ожидает наказание. Они характеризуются как те, кто идут «путём Каиновым», тем самым Каин становится символом всех нечестивых и грешников, вступивших на путь зла (Иуд. 7–11). В Послании апостола Павла к Евреям Авель предстаёт первым в ряду свидетелей веры с самого начала священной истории (Евр. 11:1 сл.). По замыслу автора этого послания причина отвержения Богом жертвоприношения Каина была связана с верой; ни вид, ни содержание, ни момент совершения жертвы были неважны: «Верою Авель принёс Богу жертву лучшую, нежели Каин; ею получил свидетельство, что он праведен, как засвидетельствовал Бог о дарах его; ею он и по смерти говорит ещё» (Евр. 11:4). Слова о том, что посредством своей веры Авель «и по смерти говорит ещё» (Евр. 11:4b; см. также 12:24), очевидно, являются переосмыслением выражения «голос крови» из Быт. 4:10. Многие древние авторы считали, что таинство спасительных страданий Господних и Его жертвы за грехи мира были предобразованы в убийстве Авеля, который становится символом всех гонимых и умерщвлённых праведников в истории, чья кровь была невинно пролита. Каин – «человекоубийца и нечестивец», напротив, стал прообразом как еретиков, так и иудеев, которые «убили Христа, пастыря овец бессловесных, предображенного Авелем». Некоторые св. отцы разделяли представление о том, что отвержение жертвы Каина «должно было быть выражено каким-либо видимым способом». Принятие Господом жертвы Авеля, которое передано в Месопотамском Талмуде через глагол «смотреть» (в синодальном переводе «призрел»), согласно «Гекзаплам» Оригена, было передано в переводе Феодотиона глаголом «сжигать, воспламенять» (в Вульгате – «inflammavit»).