Новый всплеск интереса к текстам Хехалот был связан с работами Г. Шолема, который доказывал, что мистика Меркавы (Престола Божия) является описанием вхождения в транс, которое практиковалось в некоторых иудейских группах. Использование в «Третьей книге Еноха» талмудического материала указывает на то, что текст появился не раньше V–VI вв. Взгляды Г. Шолема подверглись критике. Так, Э. Урбах и Д. Гальперин не видели связи литературы Хехалот с упоминаниями Меркавы в раввинистической литературе. Они склонялись к тому, что описания небесного мира в «Третьей книге Еноха» являются литературными произведениями. Последнее положение было развито и более аргументированно изложено М. Химмельфарб, которая доказывала, что древние тексты, описывающие вознесение, являются не отражением реального мистического опыта, а лишь литературным текстом определённого жанра. Хотя представления о литературном характере иудейских мистических текстов в настоящее время широко распространены среди учёных, Дж. Давила указал на ряд признаков, которые позволяют сопоставлять опыт иудейских мистиков с описаниями «полётов души» сибирских шаманов. Дж. Т. Милик считал, что «Третья книга Еноха» не могла появиться раньше IX–X вв., поскольку, по его мнению, она зависит от «Второй книги Еноха» и содержит признаки влияния арабской герметической традиции VIII–X вв. Кроме того, отождествление Еноха с Метатроном не встречается в ранней иудейской литературе (ср., однако, Таргум Псевдо-Ионафана на Быт. 5:24), а само имя Метатрон происходит от латинского термина, заимствованного из греческого языка, которым обозначался один из императорских чиновников. Каббалистические же идеи о Енохе-Метатроне как о «заместителе» Бога появляются в Западной Европе не раньше XII в. И. Грюнвальд считает, что «Третья книга Еноха» возникла после VI в., но содержит более ранние традиции, восходящие ко II–III вв. и даже к традициям эпохи Маккавеев. Ф. Александер занял компромиссную позицию между слишком поздними и слишком ранними датировками. По его мнению, текст «Третьей книги Еноха» появился, скорее всего, в Вавилонии около VII в., позже, чем талмудические трактаты, но раньше других произведений Хехалот. В IX–X вв. против мистики Меркавы выступали караимы, которые критиковали раввинов за склонность к антропоморфизму (караимскому автору Якубу аль-Киркисани, как полагают исследователи, была знакома краткая версия рассказа о вознесении Еноха, сохранившаяся в 3 Енох. 48с). Представления о Метатроне, сходные с идеями «Третьей книги Еноха», были известны в кругах, занимавшихся магической практикой в VI–VII вв. Поскольку «Третья книга Еноха» является компиляцией, повествование не подчинено единому замыслу. В нём исследователи выделяют несколько тематических блоков. Книга начинается с цитаты Быт. 5:24. Далее следует две главы о вознесении раввина Ишмаэля (3 Енох. 1:1–2:4), который проходит через шесть небесных дворцов и достигает седьмого дворца, где просит Бога о даровании ему первосвященнического достоинства Аарона, чтобы злые силы не могли повредить ему во время путешествия. Бог поручает заботу о нём Своему архангелу Метатрону, который спасает Ишмаэля от злого ангела, мешавшего ему прийти в Божественное присутствие. После путешествия он удостаивается участия в пении «Свят, свят, свят» вместе с небесными силами.