Иблис задает ему ряд ехидных вопросов, которые служат косвенной критикой коранических представлений о загробном мире. Это не только остроумная пародия на традиционное мусульманское представление о загробной жизни, но и высмеивание придворных панегиристов, рассчитывающих при помощи своих «благочестивых» стихов попасть в рай. Аль-Маарри показывает, как мусульманские богословы-традиционалисты, буквально толкуя коранический текст, создали нелепую и противоречивую легенду о загробной жизни в раю, который они представляют себе как полное и неограниченное удовлетворение своих земных страстей. «Развивая» их учение, аль-Маарри демонстрирует его абсурдность. Как всякий верующий мусульманин, он не ставит под сомнение основные догматы ислама, но, как образованный философ-рационалист и мыслитель-скептик, иронизирует над традиционными представлениями о воскрешении из мертвых, о загробной жизни, отрицает учение о предопределении и, объявляя разум единственным критерием истины, считает возможным аллегорическое толкование коранических утверждений. Отвергая обвинения аль-Кариха в адрес Башшара ибн Бурда и других поэтов и философов, он доказывает, что там, где богослов-ортодокс видит ересь, следует видеть лишь поэтический прием. Тем самым аль-Маарри защищает право литератора на свободомыслие. Его наиболее зрелые в философском и поэтическом отношении стихотворения вошли в сборник «Обязательность необязательного», который по праву считается вершиной арабской философской лирики. Заглавие сборника можно истолковать двояко: некоторые критики предполагают, что оно подразумевает обязательность выраженных в стихах мыслей для автора и необязательность их для других людей, иные же объясняют заглавие использованием в сборнике необязательной в классической арабской поэзии двойной рифмы. Основные темы его лирики: социальная несправедливость, порочность каждого человека и общества в целом, зло и страдание как непреодолимый закон бытия, тайна жизни и смерти. Гневное  презрение к миру сочетается в  сознании автора с любовью к людям, обличение переходит в сострадание, мизантропия оборачивается страстным призывом к справедливости, защитой униженных и обездоленных, попытка рационалистического объяснения мира сменяется ощущением власти хаоса, и всем духовным поискам сопутствует сомнение. Жизнь представляется поэту цепью бесконечных страданий, его все время преследует мысль о мировом зле, несовместимом со всеблагостью Божества, порой переходящая в критику созданного Богом миропорядка. Размышляя об «основных вопросах бытия» (о добре и зле, о моральном долге человека, об истинной вере, о тайне жизни и смерти), поэт как бы перебирает различные доктрины, ничего не абсолютизируя, но всё пропуская через горнило разума и сомнения. Его лирико-философские размышления проникнуты чувством глубокой неудовлетворенности нравственным состоянием общества, ощущением одиночества человека во враждебном ему мире. Но истину он видит лишь во внутреннем усовершенствовании, в служении людям, в ненасилии. Правоверный мусульманин по воспитанию, аль-Маарри порой доходит до крайних форм свободомыслия, за что даже получил прозвище «зиндик» (т.е. еретик). Вольнолюбец и скептик, слепой поэт мудро прозрел трагический социальный опыт смутного времени и общий кризис средневекового сознания.