ЗЛО - Страница 6

Каждое из этих высказываний может быть понято и как имеющее отношение только к конкретной ситуации и описывающее исторические Божественные деяния – спасение Израиля и поражение его врагов, а потому не являющееся ни суждением об этической стороне проблемы зла, ни тем более общим утверждением о причастности Бога к страданиям праведников. В то же время полемика в защиту монотеизма со стороны пророков, заявляющих о бессилии идолов и языческих богов в отношении как добра, так и зла (Иер. 10:5; Ис. 41:23), подразумевает, что и то и другое следует понимать как деяния единого Бога Израиля. О том же убеждении свидетельствуют слова из книги Екклесиаста: «Во дни благополучия пользуйся благом, а во дни несчастья (букв. «и в день зла») размышляй: то и другое соделал Бог для того, чтобы человек ничего не мог сказать против Него» (Еккл. 7:14). Действительно, в мире, возникшем по слову единого Бога, не может быть иных причин, помимо Его воли, и человек не в силах понять логику её проявлений: «Неужели доброе мы будем принимать от Бога, а злого не будем принимать?» (Иов. 2:10); «Наг я вышел из чрева матери моей, наг и возвращусь. Господь дал, Господь и взял; ...да будет имя Господне благословенно!» (Иов. 1:21; ср.: Иов. 9). Однако Божественная свобода не может быть произволом, иначе как возможно убеждение в верности Бога Своим обетованиям? Поэтому в тех случаях, когда зло связывается с Богом в качестве непосредственного результата Его действий, речь, как правило, идёт о наказании за грех и о необходимости покаяния, способного изменить отношение Бога к людям и к тем бедствиям, которые Он доставил или намеревался доставить им: «...Я сожалею о том бедствии, какое сделал вам» (Иер. 42:10); «Может быть, они послушают и обратятся каждый от злого пути своего, и тогда Я отменю то бедствие, которое думаю сделать им за злые деяния их» (Иер. 26:3; ср.: Исх. 32:14; Иер. 18:8; 26:13; 36:3; Иона 3:10 и др.). Когда же страдающий от зла осознаёт свою праведность, он объясняет происходящее действием врагов и просит Бога ускорить их наказание и восстановление справедливости. Праведник не может считать постигшее его зло ни закономерным следствием своих собственных поступков, ни наказанием Божьим: «Господи, Боже мой! если я что сделал, если есть неправда в руках моих, если я платил злом тому, кто был со мною в мире, – я, который спасал даже того, кто без причины стал моим врагом, – то пусть враг преследует душу мою и настигнет, пусть втопчет в землю жизнь мою, и славу мою повергнет в прах» (Пс. 7:4–6). Поэтому зло, переживаемое им, он воспринимает как внезапное, ничем не вызванное нападение врага (ср.: Пс. 7:10), защитить от которого может только Бог: «Господи! как умножились враги мои! Многие восстают на меня, многие говорят душе моей: «нет ему спасения в Боге». Но Ты, Господи, щит предо мною, слава моя, и Ты возносишь голову мою. Гласом моим взываю к Господу, и Он слышит меня со святой горы Своей. Ложусь я, сплю и встаю, ибо Господь защищает меня. Не убоюсь тем народа, которые со всех сторон ополчились на меня. Восстань, Господи! спаси меня, Боже мой! ибо Ты поражаешь в ланиту всех врагов моих; сокрушаешь зубы нечестивых» (Пс. 3:2–8; ср.: Пс. 5:8–9; 6:6–10; 7:1–2, 9).

 



 
PR-CY.ru