Записка была представлена императору Николаю II, 28 января 1905 г. опубликована в газете «Слово» и вызвала широкий резонанс. Многие положения этой записки поддержал митрополит Антоний, считавший, что участие священнослужителей в государственных учреждениях усилит роль церкви в общественной жизни. Ответом на записки митрополита Антония и С.Ю. Витте были «Соображения по вопросам о желательных преобразованиях в постановке у нас православной Церкви» обер-прокурора Синода Константина Петровича Победоносцева, по мнению которого, реформа Петра I была спасительной для церкви, погрязшей в «мёртвенности обрядового формализма», XIX век являлся временем расцвета церковной жизни, в частности, духовного просвещения. Похожую точку зрения высказал Московский митрополит Владимир (Богоявленский). 12 марта 1905 г. С.Ю. Витте направил императору вторую записку («По поводу соображений статс-секретаря К.П. Победоносцева по вопросам о желательных преобразованиях в постановке у нас православной Церкви»), в которой подверг критике доводы обер-прокурора. С.Ю. Витте утверждал, что «Церковь должна руководствоваться в своём управлении... единственно правилами апостолов и вселенских Соборов». Эта полемика имела первостепенное значение в деле подготовки поместного Собора РПЦ. Многие русские архиереи полагали, как и С.Ю. Витте, что вопросы преобразования РПЦ должны обсуждаться в государственных структурах. Епископ Сергий (Страгородский; впоследствии Патриарх Московский и всея Руси), который в это время был викарием митрополита Антония, считал, что обсуждение вопроса о церковной реформе должно проходить в Комитете министров, поскольку «в Синоде этот вопрос может долго пылиться за сукном», кроме того, в Синоде определяющей была точка зрения К.П. Победоносцева. Несмотря на это, 13 марта 1905 г. К.П. Победоносцев добился изъятия вопроса о церковных преобразованиях из ведения Особого совещания и передачи его в Синод. 22 марта на заседании Синода архиереи приняли решение об обращении к Николаю II с просьбой о скорейшем созыве поместного Собора, которая императором была отклонена 31 марта как несвоевременная, требующая большой подготовки. По мнению С.Ю. Витте, разговоры о Соборе представляли собой одну «из мер для отвода глаз» от насущных проблем церкви.