ВОСКРЕСЕНСКИЙ РАСПЕВ, иначе Никоновский или Ново-Иерусалимский – круг церковного пения, один из монастырских распевов Древней Руси. В его основе лежит традиция знаменного пения, а также поздних южнорусских и балканских распевов (киевского, греческого и болгарского), получивших распространение на Руси во второй половине XVII в. Исследователи полагают, что вероятнее всего, воскресенский распев связан с творчеством распевщиков Ново-Иерусалимского в честь Воскресения Господня мужского монастыря, основанного патриархом Никоном (1652–1666 гг.) в 1656 г., который «превелия имея прилежание до пения», всюду, где служил, повелел «пети греческое и киевское пение»; его он и ввёл в основанном им монастыре. Ирмолог XII–XIII вв., принадлежащий Воскресенскому монастырю,  весь скреплён рукой Никона. Исследователи считают, что рукописи, в которых сохранился воскресенский распев, имеют московское происхождение и дают им основание судить о том, что распространение этого распева во второй половине XVII в., по-видимому, ограничивалось московским регионом. Косвенным подтверждением этому они считают и то, что в украинских рукописях середины XVII в. близкая, но не идентичная воскресенскому распеву двухголосная редакция названа московской. Списки, содержащие воскресенский распев, встречаются редко. Песнопения, изложенные в воскресенском распеве, исследователи находят в Обиходах простом и постном, где они записаны крюковой или линейной (киевской квадратной) нотацией. Отдельные песнопения годового певческого круга были распеты воскресенским распевом; среди них херувимская песнь и причастный стих преподобным «В память вечную». К ним примыкают ещё три напева херувимской песни, имеющие в рукописях названия: «никоновская», «переводу Иерусалиму новаго» и «перевод воскресенского монастыря словет». Судя по писцовым ремаркам, эти песнопения также были созданы распевщиками Ново-Иерусалимского монастыря. Характерной чертой стиля песнопений Воскресенского монастыря является простота напева, изложенного в куплетной форме. «Никоновская» и «переводу Иерусалиму новаго» херувимские песни более тесно связаны с традицией знаменного пения через его характерные интонационные обороты, «перевод воскресенского монастыря» – с традицией демественного и путевого распевов. Исследователи полагают, что первые две херувимские являются более ранними образцами монастырского песнотворчества, чем песнопения, обозначенные в рукописях как «воскресенские». Отдельные элементы стиля, свойственные напевам Ново-Иерусалимского монастыря, подтверждают их принадлежность к московской школе мастеропения. К этим признакам исследователи относят мелодические обороты, являющиеся типологически близкими по своим ладово-интонационным и ритмическим характеристикам попевкам троицкого путевого распева. Распевы херувимской и причастна представляют собой более поздние образцы монастырского творчества. Они схожи по интонационному рисунку, им присуща симметрия в построении напева. Песнопения сочетают в себе стилистические признаки поздних распевов. Здесь встречаются повторы слов, свойственные киевскому распеву, метричность, присущая болгарскому распеву, небольшой круг простых попевок с ритмической повторностью, характерной для поздних распевов. Несмотря на то что стиль воскресенского распева по своим ладово-ритмическим характеристикам был удобен для гармонизации, исследователи не обнаружили его многоголосных обработок ни в рукописях раннего русского многоголосия полифонического склада (демественного и путевого), ни в достаточно полных списках раннего партесного пения, имеющих русское происхождение; тем самым подтверждается небольшая распространённость этого распева в богослужебной певческой практике второй половины XVII в.