Об искупительном значении Вознесения говорится в Послании к Евреям (Евр. 1, 3; Евр. 9, 12). Искупление завершилось после того, как распятый и воскресший Христос, вознесшись, вошёл со Своей Кровью в небесное святилище (Евр. 9, 12, 24–26). Видение первомучеником Стефаном Иисуса, стоящего одесную Бога, как Сына Человеческого (Деян. 7, 55–56) говорит о том, что человеческая природа Христа не растворилась и не была поглощена Божественной. Приняв на Себя человеческую плоть, Иисус не избежал смерти, а победил её и сделал человеческую природу равночестной и сопрестольной Божеству. Он пребывает Богочеловеком вовеки и во второй раз придёт на землю «таким же образом», каким взошёл на небо (Деян. 1, 11), но уже «с силою и славою великою» (Мф. 24, 30; Лк. 21, 27). Праздник Вознесения Господня был уже всеобщим в христианском мире в IV–V вв.; он имеет особое значение и как образ обожения каждого верующего во Христа. Как отмечал Григорий Палама (1296–1359 гг.), Вознесение Господне принадлежит всем людям – все воскреснут в день Его Второго пришествия, однако вознесены («восхищены на облаках») будут только те, кто «распяли грех через покаяние и жительство по Евангелию». До конца IV в. празднование Вознесения и Пятидесятницы не разделялось. При этом Пятидесятница понималась как особый период церковного года, а не праздничный день; например, Тертуллиан (около 155 – около 220 гг.) называет её «laetissimum spatium» («радостнейший период»). В IV в. Пятидесятница окончательно оформилась не только как особый период после Пасхи, но и как самостоятельный праздник. Вслед за Пятидесятницей в особое празднование выделилось и Вознесение Господне. Несмотря на то, что уже стараниями императрицы Елены на горе Елеон была построена церковь, в Сирии и Палестине до конца IV в. Вознесение Господне и Пришествие Святого Духа, по мнению исследователей, ещё праздновались вместе на 50-й день после Пасхи. Они полагают, что одной из последних об этой практике пишет западная паломница Эгерия, сообщая, что в вечер Пятидесятницы все христиане Иерусалима собираются на горе Елеон, «в том месте, с которого Господь вознёсся на небо», называемом Имвомон, и совершается служба с чтением Евангелия и Деяний апостольских, повествующих о Вознесении. Впрочем, отмечают исследователи, Эгерия говорит о совершении праздничной службы в Вифлееме на 40-й день после Пасхи, но, по мнению исследователей, в данном случае речь идёт не о празднике Вознесения, а об иерусалимском празднике вифлеемских младенцев 18 мая (исследователи говорят, что если это предположение верно, паломничество Эгерии следует относить к 383 г., когда эта дата приходилась на 40-й день после Пасхи). По мнению Ж. Даньелу, разделение двух праздников произошло после осуждения ереси Македония на Втором Вселенском соборе (381 г.) и имело целью подчеркнуть особую роль Святого Духа в домостроительстве спасения. Указания на отдельное празднование Вознесения встречаются у Григория Нисского (около 335 – около 394 гг.) и в антиохийских проповедях Иоанна Златоуста (около 347 – 407 гг.). Прямо о праздновании 40-го дня после Пасхи как Вознесения Господня говорится в «Апостольских постановлениях» (около 380 г.). Высказывались не получившие полного подтверждения предположения, что под «четыредесятницей», о которой идёт речь в пятом правиле Первого Вселенского собора, следует понимать праздник Вознесения Господня. Источники V и последующих веков уже однозначно выделяют Вознесение в отдельный праздник на 40-й день после Пасхи. Первые сведения о праздновании Вознесения Господня встречаются в проповедях епископа Хроматия Аквилейского (388–407 гг.) и в «Книге о различных ересях» епископа Филастрия Брешианского (383–391 гг.), где среди великих господских праздников названы Рождество, Богоявление, Пасха и «день Вознесения», в который «Он взошёл на небо около Пятидесятницы», что может указывать на неразделённость двух праздников (Вознесения Господня и Пятидесятницы).