Иоанн на Тайной Вечере изображается самым юным из учеников, безбородым, с длинными волосами и довольно женственными чертами лица, припав¬шим к груди Иисуса. Внешний облик Петра довольно рано определился в западном искусстве. У него седые волосы, как правило, короткая вьющаяся борода, загорелое лицо, какое должно быть у рыбака. Изредка у него в руке может быть нож. На сей раз, по-видимому, в качестве именно атрибута: в последующей сцене («Взятие Христа под стражу») Пётр ножом отсечёт ухо слуге первосвященника. Об изображении Петра у Леонардо да Винчи писал И.В. Гёте: «Пётр же тем временем обхватил левой рукой правое плечо прильнувшего к нему Иоанна и указывает на Христа. Он требует, чтобы любимый ученик спросил Учителя: кто предатель? Сжимая правой рукой рукоятку ножа, Пётр нечаянно ударяет им Иуду в бок и тем оправдывает жест испуганного Иуды, который так резко подаётся вперед и опрокидывает солон¬ку». Апостол, сходство которого с Христом на картинах старых мастеров часто бросается в глаза, – Иаков Меньший (Младший). У Иоса ван Вассенхове этот Иаков – четвертый слева; у Росселли – четвёртый справа. Основание такой традиции изображать этого ученика есть в мимоходом обронённой ремарке в Послании к Галатам Павла: «...Иакова, брата Господня» (Гал. 1:19). На этом основании художники изображают Иакова похожим на Иисуса. Некоторые исследователи считают, что именно это сходство заставило Иуду поцеловать Христа, чтобы воины поняли, кого именно им надлежит схватить («Взятие Христа под стражу»). Исследователи затрудняются сформулировать столь же опредёленные принципы изображения других учеников на Тайной Вечере, которых бы придерживались старые мастера. В эпоху Контрреформации, когда резко возросла популярность литур¬гической Тайной Вечери (в связи с усилением значения Святых Таинств), на картинах с этим сюжетом, ставших к этому времени наполненными большим числом дополнительных персонажей, часто изображались лица, в портретах которых узнавались современники художников. Необычайно яркими примерами этого рода живописных интерпретаций Тайной Вечери служат работы Лукаса Кранаха Старшего (1472–1553 гг.) и художников его мастерской. Так, его гравюра (около 1540–1550 гг.) изображает Мартина Лютера и Яна Гуса, причащающих членов семьи курфюрста Саксонского. Включение в композицию Яна Гуса, сожжённого на костре в 1415 г., без малого за полтора столетия до времени создания гравюры, свидетельствует о том уважении к памяти этого предтечи Реформации, которое было в среде лютеран. Все персонажи на этой гравюре поименованы. Этот образ Тайной Вечери служил для того, чтобы наглядно продемонстрировать, что один из могущественных правящих родов Европы принял реформаторскую веру. Он отражает новую доктрину и одновре¬менно фиксирует определённый исторический момент. Не менее (если не более) исследователям интересен алтарь замковой церкви в Дессау (1565 г.; мастерская Лукаса Кранаха Старшего), где Христос в центре стола. Традиционным образом давая кусок хлеба Иуде, Он указывает на предателя. Здесь реформаторы и богатые протестантские землевладельцы, исповедовавшие новую веру, изоб¬ражены в качестве апостолов на Тайной Вечере, которые исследователями идентифицируются на этой картине следующим образом. Слева (по правую руку Христа; от Него – к концу стола) – Георг фон Анхаль, Мартин Лютер (указывает на Христа рукой, хотя взгляд его устремлён куда-то вдаль), Бугенхаген, Юстус Йонас, Каспар Круцигер. По левую руку Христа – Меланхтон, Иоганн Форстер, Иоганн Пфеффрингер, Георг Майор и Бартоломеус Бернхарди. На переднем плане слева (коленопреклонённый) – донатор Иоахим фон Анхальт; справа, с бокалом (евхаристического вина?) – Лукас Кранах Младший. Это смешение евангель¬ского события с современным моментом (частое у Кранаха) проистекало из страстного желания реформатов актуализировать историю спасения. Картины такого рода служили демонстрацией одновременно реформаторской концепции евхаристии и лютеранской концепции присутствия Христа в евхаристии в противоположность кальвинистской доктрине.