При императрице Елизавете Петровне (1741–1761 гг.) вышел манифест, приглашавший ветковских беглецов возвратиться в Россию. То же самое было по повелению императрицы Екатерины II Алексеевны (1762–1796 гг.), стремившейся к возвращению русских на родину, но безуспешно. Тогда генерал-майор Маслов в 1764 г. с двумя полками внезапно окружил Ветку и через два месяца более 20 тыс. её жителей вывел в Россию, большей частью в Сибирь, некоторых – на Иргиз, превратившийся в главный центр старообрядцев-поповцев. После этого второго погрома (или, как выражаются стародубцы, «выгонки») Ветковское согласие утратило своё значение в истории раскола, а главную роль стало играть Стародубье. В настоящее время выходцы с Ветки живут в Бурятии (носят название семейских Забайкалья) и на Алтае, где их называют поляками. Согласно старообрядческим свидетельствам, Ветка окончательно опустела в 1772 г., но ещё долго продолжались споры, каким чином «приимати приходящих от великороссийской Церкви попов и мирян». На Ветке придерживались приёма вторым чином, с «перемазыванием» миром, что и дало название ветковцам – перемазанцы, в отличие от дьяконова согласия, принимавшего третьим чином. Среди отличительных черт ветковцев исследователи называют употребление собственного миро, которое за оскудением древнего Феодосий сварил из росного ладана, корицы, гвоздики и других благовонных веществ. Этим миром они мазали младенцев и взрослых, переходящих к ним из православия. Другое отличие состоит в способе принятия приходящих от православной церкви мирян и попов. Сначала на Ветке (как и в Стародубье) всех перекрещивали, а попов даже погружали в воду в облачении, чтобы они не лишились священного сана, но потом крещение стали совершать только для вида. Приходящий от православной церкви священник после предварительного приготовления постом и покаянием приходил в церковь или в часовню в полном священническом облачении, где находилась купель с водой, кум и кума и раскольнический поп, который совершал весь чин крещения, но в воду священника не погружал, а обводил его вокруг купели и помазывал его миром, отворачивая и приподнимая для этого ризы, но не снимая их, чтобы не снялось и само священство.  Ветковцы осуждали самосожжение, принимали иконы, писаные и иноверными мастерами, не считали грехом общаться с православными с пище и питье. Хотя во второй половине XVIII–XIX в. старообрядцы всё ещё жили на Ветке, но былого значения этот центр уже не имел. Наибольшей известностью пользовался Лаврентьев монастырь (после 1735–1844 гг.; не сохранился, в настоящее время – зона отдыха Гомеля), где начал свой иноческий путь в 1834 г. Павел (Великодворский), основатель Белокриницкой иерерхии. В 1832–1839 гг. настоятелем монастыря был Аркадий (Шапошников), впоследствии старообрядческий епископ. С этой обителью связаны многие видные деятели Белокриницкой иерархии: Аркадий (Дорофеев, впоследствии епископ Славский), Онуфрий (Парусов, впоследствии епископ Браиловский), Алимпий (Вепринцев), И.Г. Кабанов (Ксенос) – автор «Истории и обычаев Ветковской церкви» и Окружного послания. На Ветке действовали и другие старообрядческие монастыри: Макариев Терловский, основанный около 1750 г. в 32 верстах от Лаврентьева монастыря иноком Макарием из Вереи; Пахомиев, созданный около 1760 г. другим выходцем из России – иноком Пахомием; Асахов (Чолнский или Чонский) скит, устроенный в то же время близ Гомеля в урочище Чолнский обрыв старцем Иоасафом из Гжатска; женский монастырь в Спасовой слободе на территории современного Гомеля. Этим монастырям, особенно Лаврентьеву, в конце XVIII – начале XIX в. покровительствовали фельдмаршал Пётр Александрович Румянцев-Задунайский (1725–1796 гг.) и его сын граф Николай Петрович Румянцев (1754–1826 гг.), на землях которых располагались обители.