Далее, у Штайнера идёт сопоставление персон Иисуса Христа и Будды. Жрецы знали путь Личности, знали, что имеют дело с Богочеловеком, но Будда достиг лишь того момента, когда в человеке начинает сиять божественный свет. У Христа земное исчезает в распятии, но не исчезает свет мира. Он ещё раз пробуждает вселенский дух к настоящему в человеческом образе. Штайнер говорит, что посвящённые осирисы достигали этого. Будда показал своей жизнью, что человек есть Логос и Свет. В Иисусе сам Логос стал личностью. В Нём слово стало плотью. И уже для христианской общины мудрость мистерий стала связана с Иисусом Христом. Вера в то, что Он жил, и что исповедающие Его принадлежат к Нему, заменила отныне устремления прежних мистерий. Отныне часть того, что было достижимо прежде только мистическими методами, заменилась у членов христианской общины убеждением, что божественное было дано в обитавшем с ними Слове. Отныне уже не личная подготовка каждого являлась единственным мерилом, а то, что слышали окружавшие Иисуса Христа, а также переданные ими традиции. Евангелия не сами по себе имеют свидетельства Истины, но им должно верить, т.к. они опираются на личность Иисуса Христа, и потому что церковь именно от этой личности ведёт свою власть как истинную. К доверию тем мистическим силам, которые вспыхивали в душе человека при посвящении, должно было присоединиться доверие к Единому, к Первосвятителю. Мистерии, путём традиции, передали «средства», как дойти до истины;  христианская община сама продолжает эту истину. Мисты искали обожествления. Штайнер говорит, что «Иисус Христос сделал это, и мы должны держаться за Него, так как мы – соучастники обожествления» («Мистерии древности и христианство»). По Штайнеру, то, что случилось на Голгофе – единая мистерия. Далее он показывает, что Евангелия – это то, что было дано в традициях древних мистерий, как «прообраз жизни Сына Божия». Евангелия надо рассматривать как некие мистические традиции. Даже чудеса тоже согласуются с мистикой. В традиции же времён рассказ об Основателе идёт как ряд мистических сообщений. Евангелисты говорят так, как говорит мист о посвящении. Посвящение – это особенность Единого. И спасение человечества они ставят в зависимость от того, чтобы люди последовали за этим Посвящённым. Последователям нисходит «Царство Божие», и личное дело Иисуса Христа становится общим. Далее интересное замечание: «Исследования народных религий дают различные представления о духовном, но если обратиться к более глубокой  жреческой мудрости, то всюду можно встретить согласие» («Мистерии древности»). Мудрость мистерий существовала повсюду. Чтобы стать мировой религией, христианская мистерия должна была заимствовать себе форму из иудейства, т.к. в иудействе Мессия уже ожидался. Неудивительно, что единственный Посвящённый стал Мессией. Кроме всего этого необходимо было, чтобы тайна мистерии стала всеобщим достоянием, а иудейская религия всегда была народной, по крайней мере, изначально. Иисус Христос как народный Спаситель становится сыном народного Яхве. У иудеев существовали свои мистерии, которые затем перешли в иудаизм. Иисус Христос не мог сразу дать своим последователям переживания мистерий. Он не мог даже хотеть этого, но Он хотел дать всем уверенность в том, что в мистериях содержалось как истина (но в форме доверия). Сын Человеческий пришёл, чтобы найти тех, которые стоят извне. Царство Божие – не локальное место, в которое невозможно проникнуть непосвящённым, – оно внутри нас. «Не тому радуйтесь что вам повинуются духи, но тому радуйтесь, что имена ваши записаны уже на небесах» (Исайя, 43:6). Штайнер говорит, что «для Иисуса Христа было не столь важно, как далеко тот или иной будет в Царстве Духа, но для Него дело было в том, чтобы все получили уверенность в существовании такого Царства» («Мистерии древности и христианство»). Далее в книге идёт глава, которая называется «Чудо воскресшего Лазаря». Как известно, Лазарь жил в Вифании со своими сёстрами Марией и Марфой. Затем он умирает, но Иисус Христос воскрешает его. Сам Иисус суть воскресение, а если это так, то «в Лазаре воскресло «вечное и изначальное»». Это пробуждение есть Слово, есть жизнь, к которой был, по мнению Штайнера, пробуждён Лазарь. Бог явился в Лазаре, и Лазарь стал другим. Здесь можно вспомнить платоновское «тело» как гробницу души. Дух ожил в Лазаре, который стал вечен. Смерть Лазаря, по Штайнеру, это мистерия. Она была чисто символичной. Лазарь прошёл путь Иисуса Христа, как Посвящённого. Логос проснулся в Лазаре после символической смерти. Таким образом, получается, что воскрешение Лазаря – акт, совершённый Иисусом Христом, который нужно было явить перед «здесь стоящим» народом.