СЕВИР - Страница 4

Монофизит не мог, не впадая в противоречие в определении, говорить о двух естествах после соединения, он был обязан мыслить их как две стороны одной Ипостаси. И Севир любил неопределённое, «те, из которых»; но он нередко говорил «природы». Как же обстоит дело с их реальностью? Севир отвергал эту реальность, но лишь в том объёме её развития, при котором она была бы тем же, чем мы представляем ипостась. Человечество во Христе не жило своей самостоятельной жизнью, оно не было самостоятельным. Но тогда нужно сказать, что оно было бы не естеством только, но Ипостасью. В цельном образе Богочеловека человечество является как некоторый plus к Его Божеству, как один из входящих моментов; его подчинённое положение означается лишь дополнительным «в связи». Но полная взаимная обусловленность, согласование Божества и человечества во Христе не может выдержать и православная догматика: она в определённой степени не может не субординировать человечества. Несмотря на эти ограничения, человечество есть «существующая, осуществлённая природа». Севир знает не только естественные законы тела Христова, но и тело, управляемое присущими ему законами. Таким образом, реальность бытия естества Христова заявлена слишком серьёзно, слишком энергично, чтобы вопрос о его бессубстратности, о его несубстанциональности при данном состоянии наших сведений о Севире, исследователи могли бы считать решённым окончательно. Различные естества усматриваются не только мысленно, они существуют в синтезе, не утратили своей самобытности, реальности. Таким образом, действительное бытие качественных особенностей человеческой природы Севир признавал очень решительно, настаивал на этом бытии настолько серьёзно, что трудно допустить, чтобы он признавал во Христе только сущность человеческой природы без всякого субстрата (без существа). Бытие единой природы во Христе Севир иллюстрировал учением о единстве во Христе энергии. Требуя единства природы на тех основаниях, на которых можно требовать собственно единства ипостаси-лица, он разъясняет и дополняет догматику требованием единства действия («одно богомужнее действие»). Божество и человечество во Христе стали в безусловно новое, единственное в истории человечества отношение; это должно отразиться новой постановкой и самого действования. Бог и человек стали во Христе в единение и не представляют двух отдельных единиц. Центр духовной жизни во Христе лишь один: одна и Его ипостась, потому что неипостасная природа не может действовать, и Его действование есть единое богомужное действование («одно действие»). Севир признаёт «многие деяния», к которым первое относится как «образ действия» к частным поступкам («дело», «деяния»). Последние он не хочет распределять между обеими сторонами богочеловеческой природы так, чтобы каждый характеризовал только лишь одну сторону в отдельности. Полемизируя против «Томоса» папы Римского Льва I Великого (440–461 гг.) с его «каждый из двух видов действует свойственным ему образом», Севир упускает из виду находящееся здесь пояснение: «В общении с другим». Единый образ действия во Христе, единую энергию Севир любил пояснять ссылкой на факт хождения Иисуса по воде, видя в этом отличный пример единой богомужной энергии. Он понимал факт хождения по водам как элементарно простой и на дальнейшие составные части неразложимый и после этого делал тот вывод, что пространственно (шаг за шагом) перемещаться столь же несвойственно Богу, сколь держаться на воде, не погружаясь, несвойственно человеку.

 



 
PR-CY.ru