Эти основные причины реформационного движения были неравномерно распределены по разным странам. У каждого народа в его внутренней жизни была своя «злоба дня», разные народы были не одинаково религиозны, поэтому по-разному должны были относиться и к далёкой курии, и к собственному клиру. У разных народов Римская курия вызывала разные чувства, и клир одной страны не был похож на клир другой. Более того: в одной и той же нации Реформация имела иногда совершенно разный успех у отдельных сословий и начиналась то снизу, то сверху. Вопрос, пойдёт ли правительство за народом или народ – за правительством, решался не везде одинаково. Вообще при изучении Реформации в какой-либо отдельной стране исследователи имеют в виду следующие четыре общих вопроса, ответы на которые заключают в себе все данные, необходимые для понимания причин и условий, внешнего хода и внутреннего характера, следствий и результатов Реформации в данной стране. Первый общий вопрос относится к состоянию страны в религиозном, умственном, национальном, политическом и социальном отношениях. В связи с ним встают вопросы: кому принадлежала инициатива реформационного движения, и кто им воспользовался? Реформа могла идти снизу или сверху, могла быть общенародной или сословной, могла содействовать усилению государственной власти или расширению народных прав. Следующий вопрос касается момента, когда происходило движение в той или другой стране. В этом отношении исследователи различают страны ранней Реформации и страны поздней Реформации. Движение, совершившееся в первых странах, застало католицизм врасплох, во вторых оно встретило сильное противодействие со стороны старой церкви. Следующий вопрос касается характера учения, принятого той или другой страной, и параллельно с ним развивавшихся учений. Личность главных реформаторов (Лютера, Цвингли, Кальвина) играла важную роль, но она не должна совсем заслонять ни второстепенных реформаторов, ни сектантов (Мюнцера, Сервета, Социна). Начиная исследовать историю Реформации с XVI в., историки совершают ошибку: забывают, что религиозные движения, совокупность которых составляет Реформацию, возникли гораздо раньше. Уже реформаторы XVI в. сознавали, что у них были предшественники, стремившиеся к тому же самому. Исследователи говорят, что отделять реформаторов XVI в. от их предшественников можно только с чисто условной точки зрения, потому что и те, и другие играли одну и ту же роль в истории вековой борьбы с католической церковью во имя более «чистых» религиозных принципов (реформаторы появились с тех пор, как начались протесты против «порчи» католической церкви). Всё различие заключалось в большем или меньшем успехе их проповеди. Реформаторам XVI в. удалось отторгнуть от Рима целые нации, чего не могли достигнуть их предшественники. Исследователи называют самыми общими причинами, вызвавшими Реформацию, – упадок средневековой церкви, распущенность католического духовенства, тщетные попытки Соборов в Пизе, Констанце и Базеле провести реформу церкви (см. Галликанизм). Но мысль о реформе церкви посредством Соборов не умерла и после неудачи этих попыток. С началом Реформации она оживилась, и в середине XVI в. для реформы был созван Тридентский собор (1545–1563 гг.). Другое направление, опиравшееся не на Священное Предание, а главным образом, на Священное Писание, исследователи называют библейским (или евангелическим). К нему они относят в дореформационную эпоху такие явления, как секта вальденсов, образовавшуюся в XII в. на юге Франции; проповедь Джона Виклифа (около 1320 – 1384 гг.) в Англии в XIV в.; движение гуситов в Чехии конца XIV и первой половины XV в., а также отдельных предшественников Реформации (Везеля, Веселя, Гоха и т.п.). В XVI в. к тому же библейскому (или евангелическому) направлению исследователи относят и ортодоксальный протестантизм, т.е. учения Лютера, Цвингли, Кальвина и менее значительных реформаторов, положивших в основу реформы Священное Писание. Третье направление – мистическое (а частично и рационалистическое) сектантство, которое, с одной стороны, решительнее чем протестантизм порывало связь со Священным Преданием и часто, кроме внешнего откровения, данного в Священном Писании, верило в откровение внутреннее (или вообще в новое откровение), а с другой стороны, было соединено с социальными стремлениями и почти никогда не складывалось в большие церкви.