ПЕЧЕРСКИЙ ПАТЕРИК - Страница 9

Неприятности обрушились и на Нестора Ростовского. Причем какое-то время он был «в запрещении» и от митрополита Константина (был «оклеветан»). Юрий Долгорукий у киевлян симпатией явно не пользовался. Киевский летописец не без иронии сообщает, что князь «пив у Петрила», в тот же день разболелся и через пять дней скончался. Исследователи не исключают, что он был отравлен. Дело в том, что сразу после кончины князя в Киеве начался мятеж: «Разграбиша двор его Красный, и другой двор его за Днепром разграбиша, его же зваше сам раем, и Василков двор сына его разграбиша в городе, избивахуть суждальци по городам и по селам, а товар их грабяче». По-видимому, тогда же и вдова-гречанка бежала со своими малолетними сыновьями в Византию (позднее дети вернутся без матери). У Татищева к этому добавлено: «Вы нас грабили и разоряли, жен и дочерей наших насиловали и несть вам братия, но неприятели». Сам Юрий, по Татищеву (а у него был источник более обстоятельный, нежели известные исследователям сегодня), был «великий любитель жен, сладких писч и пития, более о веселиах, нежели о расправе и воинстве прилежал, но все оное состояло во власти вельмож его и любимцев». Усобицы в Киеве продолжались и далее (теперь между потомками Изяслава Мстиславича и черниговскими князьями Ольговичами и Давыдовичами). С вокняжением Мстислава Изяславича митрополиту Константину пришлось бежать в Чернигов, где он и скончался, дав наказ Черниговскому епископу вывезти тело за город и отдать псам. С чем было связано такое странное пожелание – летописец не поясняет, а черниговское вельможи выполнить наказ митрополита отказались, похоронив его в Спасском соборе. А на северо-востоке Руси Андрей Боголюбский пытался создать независимую от Киева митрополию. Константинополь такому замыслу решительно противодействовал. В позднейшей Никоновской летописи, пользовавшейся, видимо, митрополичьем архивом, имя Нестора Ростовского упоминается несколько раз, в частности, в письме патриарха Луки Хризоверга (1156–1169 гг.). Патриарх явно брал Нестора под защиту, но сведения о сути конфликта противоречивы. Так, в летописи есть утверждение, что конфликт возник из-за попытки Нестора ввести посты по средам и пятницам, если на эти дни попадают Господские праздники. Но в другом месте это требование приписано Леону, сменившему Нестора, причем разбираться с «Леонтианской ересью» пришлось в Константинополе, где Леон замахнулся аж на самого императора. В свою очередь, летопись обвиняет Леона в том, что он стал епископом при живом Несторе. Хотя право на создание новой митрополии Андрей Боголюбский не получил, но и патриарху не удалось вернуть в Ростов Нестора, который участвовал в каких-то разборках в Киеве и, возможно, в Константинополе, но в Ростов ему дорога была закрыта. И чтобы окончательно подорвать значение Ростова как одного из наиболее авторитетных религиозных центров (в Ростове, как и в Новгороде, князь значил меньше, чем епископ или архиепископ), князь развернул широкое строительство во Владимире, выводя его на первое место как столицу края, причем столицу, где у княжеской власти было преимущество по сравнению с властью церковной. Переписка Симона и Поликарпа показывает, что в Ростове сохранялись какие-то летописные и житийные сочинения. Помнили и самого Нестора. В ростовской летописной записи о поставлении  в Ростов, Ярославль и Углич епископа Кирилла в 1231 г. отмечается, что новый епископ был «преемник и наместник святых епископов, ранее бывших в Ростове, Леонтия святого, и священного епископа Исайи, и Нестора, и всех иных почивших, пасших святую церковь». Торжественное венчание Кирилла на кафедру проходило при большом собрании князей, епископов и игуменов в Печерском монастыре. Исследователи допускают, что с ростовской традицией связан и так называемый «Устав князя Владимира о десятинах, судах и людях церковных», в котором крещение князя увязывается с императорами Василием и Константином и патриархом Фотием, жившим и действовавшим в середине XI в. (в годы крещения Владимира патриарха в Константинополе вообще не было).

 



 
PR-CY.ru