Работы распределялись сообразно с силами каждого; они состояли сначала в обработке земли для собственных потребностей, в плетении циновок и корзинок из нильского тростника. Затем стали развиваться ремесла: кузнечное, лодочное, ткаческое, кожевенное и т.п. Излишки должны были раздаваться бедным (однако на практике это не всегда соблюдалось и, в противоречие с уставом, у монахов иногда появлялась, таким образом, частная собственность). На работы монахи выходили в порядке и в молчании, вслед за своим настоятелем. Молчание вообще приписывалось в любое время во избежание пересудов. От всякого инока, какую бы должность в монастыре он ни занимал, требовалось полное подчинение начальнику и безусловно точное исполнение устава. Это было главным отличием обители Пахомия от жизни прежних отшельников. Без позволения начальника никто из братии не мог не только выйти из монастыря, но не мог даже начать новой работы или перейти с одного места на другое. Своим трудом монахи добывали для обители все необходимое. Одежда у всех была одинаковая: длинная льняная (или шерстяная) рубашка, шерстяная перевязка под мышками, кожаный пояс, верхняя накидка из белой козьей или овечьей шкуры, шапочка конической формы с покровом вреде капюшона или башлыка – кукуль. На ногах – сандалии. Ни за трапезой, ни в постели не разрешалось снимать верхнюю накидку и пояс, с которым монахи расставались лишь по субботам и воскресеньям, когда собирались для совершения евхаристии. Кроме этих собраний они ежедневно по два раза сходились для совместной молитвы и для трапезы, за которой должны были надевать свой капюшон, чтобы не видеть соседей. Во время трапезы происходило чтение Библии или назидательных произведений. Никогда ни один монах не должен был приближаться к другому ближе, чем на локоть. Постелей как таковых не было: для сна служили особого рода седалища с наклоненным задником и двумя наклонными стенками; подкладывать под себя разрешалось только рогожу. Спать каждый должен был в отдельном, тесном, запертом помещении. Вставали иноки задолго до рассвета. Отношения с остальным миром почти не существовали, поддерживать родственные связи считалось грехом. Пища монахов была самая простая: хлеб, вода, кушанья из зелени или бобов, приправу составляли соль и оливковое масло. Целый ряд предписаний предостерегает монахов против насмешек, празднословия, лжи, обмана. За нарушение этих предписаний налагаются суровые наказания, в числе которых в уставе Пахомия – за воровство, бегство и ссоры – существуют и телесные наказания, не сохраненные позднейшими уставами. Это объясняется, по-видимому, тем, что в обитель Пахомия поступали люди, главным образом, из низших слоев египетского общества, искавшие в монашестве освобождения от тягостных условий своей жизни (стало быть, даже самый строгий устав монастыря был освобождением от «свободной» мирской жизни). Однако вступлению в монастырь предшествовал трехлетнее строгое испытание. Монахи, жившие вокруг Табенны, составляли несколько  монастырей, для которых Табеннский монастырь был главным. Во главе каждого монастыря стоял особый начальник – игумен, который, в свою очередь, подчинялся начальнику главного монастыря (игумен, наблюдающий, кроме своего, за другими монастырями, получил впоследствии название архимандрита; на Западе ему соответствовало название superior). Позже к этим чинам монастырского управления добавились еще многие другие для надзора за монахами, для заведования церковью и богослужением, для ведения хозяйства. На все должности монахов выбирал игумен, а сам он избирался братией. До самой своей смерти Пахомий показывал братии пример подвижничества и работал наравне со всеми. Несмотря на то, что труд был обязателен для всех, достоинства монаха определялись не только его трудолюбием.