МИЛЛЕ Жан-Франсуа - Страница 2

Особое величие преодоления Милле открывает в размеренных ритмах крестьянской работы и выводит отсюда совершенно особенную духовность человека физического труда. Наиболее полно мастер выразил её в картине «Сеятель», поразившей посетителей Салона 1851 г. В фигуре, господствующей над бескрайним пространством полей, обобщение извечного единоборства и связи человека с землёй доводится автором до высокого символа (отныне каждая картина Милле принимается как общественное событие). Большую критическую бурю в Салоне 1857 г. вызвали «Собирательницы колосьев». В их величаво замедленной поступи буржуа не без основания заподозрили затаённую угрозу привычным «устоям», хотя творчеству Милле знакома и чистая нежность, особенно в женских образах. В «Овернской пастушке», «Пряхе», «Сбивании масла» художник возвеличивает самый скромный домашний труд, а в «Кормлении птенцов» и «Первых шагах» воспевает радости материнства, нигде не опускаясь до сентиментальности. В «Прививке дерева» (1855 г.) Милле соединяет тему ребёнка с идеей побега в единой надежде на будущее. Естественность своих крестьян и окружающей их природы, чистоту их жизни он сознательно противопоставил нравственной деградации высших сословий Второй империи. В паре усталых крестьян из «Анжелюса» (1859 г.) Милле открывает для горожан тонкость души, неистребимую потребность в прекрасном, затаённую под корой привычной загрубелости. Но грозная сила угрюмого «Человека с мотыгой» – уже нечто совершенно иное, неспроста напугавшее критику Салона 1863 г. В фигуре не менее монолитной, чем героический «Сеятель», за беспредельной усталостью ощущается нарастающий гнев. Самые трагические из героев Милле – «Человек с мотыгой» и «Отдыхающий виноградарь». Это – образы раздавленных, которые сосредоточили в себе мотивы стихийного социального протеста на грани взрыва. С середины 1860 гг. Милле часто пишет пейзажи, в которых стремится выразить извечное единение человека с природой, любовно отмечая повсюду прикосновение, след человека – будь то оставленная на борозде борона или только что смётанные стога. За внешней неуклюжестью силуэта приземистой, словно вросшей в землю «Церкви в Грюши» сквозит терпеливая кротость, сродни героям «Анжелюса», а в пейзажах, подобных «Порыву ветра», как бы прорывается та же неукротимость стихии, что затаённо копилась в его бунтарях – виноградарях и землекопах. В 1870 гг. Милле перестаёт выставляться в Салоне, тем не менее, его известность растёт. Отшельническое уединение мастера всё чаще тревожат посетители – коллекционеры и просто поклонники, появляются даже ученики из разных стран Европы. Не напрасно, уходя из жизни в 1875 г., художник пророчески возвестил: «Моё дело ещё не сделано. Оно едва начинается». Он вывел крестьянскую тему из узости местного этнографизма, избавил от фальши и глянца, заменив чувствительное героическим, а повествовательность – строгой поэзией своих обобщений. Его прилежными продолжателями на пути реализма и подлинности героев были такие художники, как Жюль Бастьен-Лепаж (1848–1884 гг.) и Леон Огюстен Лермитт (род. в 1844 г.), а поэзию труда по-своему развил бельгиец Константин Менье (1831–1905 гг.). Пейзажи Милле оказали непосредственное влияние на раскованную простоту и лиризм Камиля Писсарро (1830–1903 гг.). Но самый новаторский отклик получил он в Голландии у Винсента Ван Гога (1853–1890 гг.), который довёл до предельного заострения бунтарский дух в неисчерпаемой теме единоборства человека с землёй.



 
PR-CY.ru