Умный диакон Карфагенской церкви увидел ход исторических событий, и то, что он предвидел, потом и совершилось. Ферранд делает вывод. Во-первых, не дозволять пересмотра Халкидонского собора, но хранить в силе его решения; во-вторых, из-за умерших братьев не возбуждать соблазна между живыми; в-третьих, никто не должен посредством вынужденных подписей претендовать на такой авторитет для своего произведения, какой подобает лишь Священному Писанию, потому что для благосостояния церквей будет очень полезно, если никто не станет предписывать церкви, чему она должна следовать, а будет держаться того, чему она учит. Для умиротворения возникшей бури Юстиниан решил вызвать в Константинополь папу Вигилия, который, в сущности, оказался отличным спекулянтом, потому что дал такое обещание, которым можно было воспользоваться только в том случае, если восторжествует партия монофизитов (он, видимо, понимал, что при его жизни это никогда не исполнится). В свою очередь, документ был такого рода, что если бы на основании его стали считать еретиком Вигилия, то таким же еретиком следовало бы признать и представителя государственной власти. Папа очень неохотно последовал императорскому приказу, потому что хорошо знал положение в Константинополе своего предшественника, папы Агапита, пользовался в пути всевозможными остановками. К неудовольствию Юстиниана, Вигилий примкнул к оппозиции и произнёс вскоре же отлучение на Мину и всех написавших эдикт (патриарх, конечно, ответил исключением имени Вигилия из диптихов). Пребывание папы в Константинополе стянуло туда множество епископов. Вначале удалось пригрозить Вигилию. Восстановление Мины было отпраздновано 29 июня, после 4-месячного отлучения. Теперь Вигилию нужно было определённо высказаться по спорному вопросу. У него взяли два письма и словесное обещание, где он заявлял, что не противится эдикту императора, но считает нужным подготовить более благоприятные условия для его проведения. Для этого составлялись конференции епископов, которые исследователи не могут назвать Соборами, т.к. они только готовили почву для решения вопроса. В результате пришли к соглашению: папа обещал содействовать стремлению Юстиниана, но взял с него обязательство, чтобы тот без соборного решения не предпринимал ничего против «Трёх Глав». В 551 г., в продолжение того же спора, вновь произошёл разрыв между Римской и Константинопольской кафедрами. Новую интригу повёл Феодор Аскида, который предложил Юстиниану своё «Исповедание веры», и тот поддался на уловку. Император стал рассылать его по церквам, а там соглашавшиеся с этим исповеданием стали развешивать его в храмах по стенам. Папа, протестуя против этого, добился того, что ему было позволено устроить новое совещание, на котором обратился к епископам, чтобы они упросили Юстиниана взять назад своё вероисповедание и подождать, пока латинские епископы не выскажутся на Соборе или через письменные заявления. Но конференция кончилась ничем. 14 августа 551 г. Вигилий и Датий бежали в храм св. Петра, который был священным убежищем. От 5 февраля 552 г. Вигилий опубликовал послание обо всём, что с ним происходило, рассказав, что он даже подвергался физическим насилиям. Дела приняли дурной оборот, когда в августе 552 г. скончался Мина, человек мягкого характера, желавший соединения с отщепенцами. Открылся вопрос об избрании ему преемника. Юстиниан сам указал на кандидата – апокрисария Амасийского митрополита Евтихия (552–565 гг.). Период патриаршества Мины совпал с эпохой бурной деятельности Юстиниана I. Царьград в те годы украсился рядом выдающихся храмов, включая знаменитый храм в честь Святой Софии, Премудрости Божьей.