КОНДАКАРНАЯ НОТАЦИЯ – присутствующая в древнерусских «Кондакарях» комплексная система невменной записи ограниченного корпуса песнопений, характеризующихся высокой степенью мелизматики (см. Кондакарное пение). Подобно ранним формам византийской нотации, кондакарная нотация не передаёт абсолютные звуковысотные характеристики мелодии, но в отличие от неё содержит не один, а два ряда невм: мелодико-ритмические знаки малого размера и помещаемые над ними большие ипостаси, по мнению исследователей, фиксировавшие общий мелодический контур, наподобие стенографической записи. Эта архаическая и в то же время чрезвычайно сложная система нотации, как полагают исследователи, в «зашифрованном» виде передавала тончайшие мелодические и ритмические нюансы песнопений, которые хранились в памяти носителей кондакарной традиции. В ранневизантийской нотации, на основе которой была разработана кондакарная нотация, её ближайшим аналогом является так называемая шартрская нотация, сохранившаяся в рукописях X–XI вв. Однако часто ипостаси кондакарной нотации, как отмечают исследователи, имеют только поверхностное сходство с шартрскими знаками; кроме того, последние сохранились в певческих сборниках иного типа (например, в «Стихирарях») и применялись не только к кондакам, но и к другим жанрам. Певческий репертуар, записывавшийся кондакарной нотацией, известен исследователям, главным образом, по пяти певческим рукописям, из которых четыре опубликованы факсимильным способом: Типографский Устав с «Кондакарём» (XI–XII вв., Третьяковская галерея), «Благовещенский кондакарь» (конец XII? – начало XIII вв., Российская национальная библиотека), «Лаврский (или Троицкий) Кондакарь» (конец XII – XIII вв., Российская государственная библиотека), «Успенский Кондакарь» (1207 г., Исторический музей), «Синодальный Кондакарь» (середина XIII в., Исторический музей). Исследователи определяют кондакарное пение как «пение по хирономии». Первоначально на Руси церковные напевы передавались и заучивались от греческих певцов, входивших в свиту греческого митрополита и епископов; нотация была разработана и применялась как мнемоническое средство для главного певца или доместика соборной церкви. Исследователи предполагают, что кондакарная нотация основывалась на хирономических жестах главного певца. Согласно Н. Морану, хирономия была «неотъемлемым компонентом музыки как в Античности, так и в Ранней Церкви» и «не импровизационным жестикулированием, а точной системой обозначения определённых интервалов и мелодических фигур». По мнению Николая Дмитриевича Успенского, о распространении хирономии в Киевской Руси косвенно свидетельствуют слова Феодосия Печерского: «...Егда начнём псалтырное пение, не леть ны есть друг друга прихватити стихов и мятеж творити не мал, но на старейшаго сторону взирающе, и без того початия нелепо есть починати никомуже».