Первоначальное грузинское «Сказание» об обретении Иверской иконы и его древнейший греческий перевод утрачены. Сохранившиеся греческие «Сказания» не старше XVI в. В связи с этим особого внимания исследователей заслуживают сведения об Иверской иконе разных редакций Жития преподобных Иоанна и Евфимия Святогорцев и свидетельства славянских «Сказаний» XVI в. (греческие оригиналы которых не сохранились) о происхождении иконы из Трапезунда (ныне Трабзон, Турция) или из города Фассо (ныне Поти, Грузия), также не связывающие её историю с периодом иконоборчества. В приписке к одной из версий греческого «Сказания» об Иверской иконе, датируемой 1540 г., сообщается, что «Сказание» было переведено с грузинского языка, но греки «не нашли ни переводчика (грузина), ни сочинителя (грека) надлежащего». По словам переписчика, «это сочинение во многом было искажено, однако исправлено нами по возможности и передано упрощённее». Судя по характеристике, данной переписчиком отредактированному греческому «Сказанию», оно не могло быть древним. Приписка такого же содержания встречается в одном из списков другой редакции «Сказания об Иверской иконе» (конец XVII в.). Рукопись представляет собой Сборник житий, переписанный учёным монахом Пахомием Русаносом. «Сказание об Иверской иконе» помещено в нём под 16 августа – на следующий день после престольного праздника Иверского монастыря. Рассказ об обретении Иверской иконы предваряется рассуждением о почитании икон (в частности, об отличии иконопочитания от идолопоклонства) и об иконоборческой ереси и завершается повествованием о преподобных Иоанне и Евфимии Святогорцах, основавших Иверский монастырь. Согласно этому «Сказанию», в правление императора Феофила (829–842 гг.) одна благочестивая вдова, жившая близ Никеи (но не в самом городе), хранила в домовой церкви икону Божьей Матери. Воины-иконоборцы, случайно увидевшие у вдовы икону, потребовали от неё крупную сумму денег, грозя в противном случае донести властям. Вдова попросила их прийти за деньгами на следующий день и, чтобы уберечь икону от поругания, пустила её ночью по морю, и та чудесным образом стоя поплыла по волнам на запад. Юный сын вдовы отправился в Македонию, «ещё свободную от нашествия варваров», т.е. арабов, опустошавших малоазийское побережье. Он принял постриг в одном из афонских монастырей (возможно, в грузинской обители Афо) и рассказал братии о происшедшем с иконой. Икона много лет пробыла в море и появилась близ Афона при Павле, «проэстосе лавры Иверов», которого епископ Порфирий (Успенский) безосновательно считал настоятелем обители Афо и современником Евфимия Святогорца. Монахи, увидев в море столп света, пытались приблизиться к иконе на лодках, но она удалялась от них. В это время среди монахов Иверского монастыря был отшельник Гавриил Иверский, родом грузин, подвизавшийся в летнее время в нагорной келлии, а зимой – на южной стороне Афона в местности Сисик, находившейся на границе владений монастырей Ксиропотам и Руссик. Ему явилась Божья Матерь, велев взять Её образ из воды и возвестить братии Иверского монастыря, что Она дарит им Свою икону. Иверские монахи вместе с Гавриилом отправились к морю крестным ходом. Гавриил вошёл в воду, и икона стала быстро приближаться к берегу. Тогда он пошёл к ней по волнам, как по суше, а икона приплыла прямо к нему в руки. На месте, где Гавриил вышел с иконой из воды, была построена часовня (ныне кафизма Пресвятой Богородицы Портаитиссы). Это произошло во вторник Светлой седмицы.