ИОНА – монах, был переведен около 1730 г. в Николо-Пешношскую обитель, приписанную в то время к лавре, из Троице-Сергиевого монастыря за принятое им Христа ради юродство. Однако и в Николо-Пешношском монастыре ссыльный монах Иона не изменил своей жизни: жил в рабочем чулане около Преображенских ворот, но большей частью в лесу. Там у дороги к Предтечевой часовне, на берегу канавки, в которую потом, около 1833 г. были «проведены» речки Пешноша и Благинка, выкопал в земле себе пещеру. Здесь в тесном убежище, избегая праздности, как начала всякого греха, юродивый Иона занимался рукоделием – плёл лапти, которые затем, сидя у дороги, бесплатно раздавал прохожим. Ходил Иона обычно в хитоне (рубашке) с ремнём, в камилавке (чёрной шапочке, носимой монахами под клобуком), с чётками, и босой. В некоторые дни, приходя в монастырь к церковной службе, вставал у западных дверей Никольского храма и стоял в безмолвии. Когда его спрашивали, почему он не входит внутрь церкви, Иона обычно отвечал: «Поклеплют книгою». В «Историческом описании…» Николо-Пешношского монастыря есть предположение, что таким образом юродивый хотел сказать, что кто больше знает, с того больше и спросится на суде Божьем. В зимнее время блаженный Иона приходил иногда на монастырскую кухню, влезал в горячую печь, бывшую в то время под Сретенской церковью. Просиживал в ней несколько минут, и не столько для того, чтобы отогреться, сколько затем, чтобы дать себе почувствовать тяжесть адских мук. Позже, уже после кончины блаженного Ионы, старожилы из местных монастырских крестьян вспоминали, что когда они были детьми, а Иона юродствовал по сёлам и деревням, они бросались в него камнями, бежали с насмешками вслед. Отец Паисий, комментируя эти строки в своей повести, написал: «Как гордый о величии своём, а смиренный об уничижении своём равно радуются». Как передаёт иеромонах Иероним (Суханов), архимандрит Троице-Сергиевого монастыря Варлаам, приезжая по разным делам в Николо-Пешношский монастырь, всегда спрашивал Иону о здоровье, весьма его любил, называя Ионушкой, и часто беседовал с ним. Исследователям известна следующая история. В одно время в обитель прибыл архимандрит и потребовал к себе Иону, но того не могли нигде найти, он куда-то скрылся. Опечаленный архимандрит, в сильном огорчении, потребовал к себе возвратившегося в то время из села Рогачева нетрезвым иеродиакона, по прозванию Шурыга. Оказывается, этот иеродиакон поймал в реке щуку и в селе Рогачево продал, а на вырученные деньги купил вина. За пьянство архимандрит Варлаам велел наказать Шурыгу розгами, но в ту минуту предстал пред ними Иона и в притворном гневе заставлял иеродиакона скорее раздеваться. Архимандрит, обрадованный приходом к нему Ионы, простил иеродиакона и занялся разговорами с юродивым старцем. Однажды Иона долго не появляется в монастыре. Отправились в пещеру, но и там его не нашли. Тогда решили, что он заблудился в пустынных лесах и болотах, и стали гораздо дольше обычного звонить во все колокола, надеясь, что юродивый, услышав звон, выйдет к монастырю. Но Иона все не появлялся. Насельники обители расспрашивали окрестных крестьян окрестных селений о нём, но никто не знал, где бы он мог быть и что с ним случилось. Когда выпал снег, и настали зимние морозы, один охотник пошёл охотиться на зайцев в Раменский лес, и на лай своих собак вышел к дереву, под которым увидел лежащее тело человека, нисколько не повреждённое, как будто живое. И что самое удивительное, снег вокруг него весь растаял, и земля высохла.