Судя по словам Бернона из Райхенау, такая практика сохранялась ещё в XI в. Однако Бернхольд Констанцский (ум. в 1100 г.) отмечал, что священники поют «GlorIa in excelsis Deo» вместе с епископами. Наиболее чёткие указания о времени пения «GlorIa in excelsis Deo» содержатся в «Rubricae generales» к римскому Миссалу папы Пия V. «GlorIa in excelsis Deo» поётся в те же дни, когда на matutinae поётся гимн «Te Deum», за исключением Великого четверга и Великой субботы, когда «Te Deum» не поётся. «GlorIa in excelsis Deo» опускается в будние дни (кроме Светлой седмицы), в пост Четырёх времён года, в вигилии, в период Адвента (до XII в. «GlorIa in excelsis Deo» пелась и в этот период) и от Семидесятницы до Пасхи (когда службы de tempore). «GlorIa in excelsis Deo» не поётся также на праздник Вифлеемских младенцев, на заупокойных и вотивных мессах (кроме мессы Пресвятой Девы в субботы, мессы ангелов и pro re gravi). Если на мессе есть «GlorIa in excelsis Deo», она заканчивается словами «Ite missa est», если нет, то поётся «Benedicamus Domino» или «Requiescant in pace» (на заупокойных мессах). При пении «GlorIa in excelsis Deo» в Великий четверг и в Великую субботу существует обычай звонить в колокол. Первое слово «GlorIa in excelsis Deo» интонируется священником, затем от слов «in excelsis Deo» и до конца исполняется общиной или хором. Как и в других жанрах литургической монодии, музыкальный синтаксис «GlorIa in excelsis Deo» подчиняется членению словесного текста. Известно свыше 50 средневековых напевов. Мелодика «GlorIa in excelsis Deo» очень разнообразна: наиболее древние напевы (известны начиная с X в.) просты, силлабичны, опираются на архаичные типовые формулы. К ним относятся «GlorIa in excelsis Deo» XV/43 и «GlorIa in excelsis Deo» XVIII (римская цифра обозначает номер напева в ватиканских изданиях, арабская – в каталоге Д. Боссе), входящие в «Liber usualis», а также амвросианские напевы «GlorIa in excelsis Deo» (например, «GlorIa in excelsis Deo» ad libitum IV). В Средние века для вновь устанавливаемых праздников сочинялись более развитые, украшенные и распевные мелодии. Нередко мелодии «GlorIa in excelsis Deo» (например, древняя невматическая «GlorIa in excelsis Deo» A/39 негригорианского, как полагают исследователи, франкского, происхождения) подвергались тропированию, некоторые – возможно, уже в процессе создания (например, «GlorIa in excelsis Deo» IX/23, написанная в Северной Франции в начале XII в.). В рукописях IX–X вв. встречается мелодия «GlorIa in excelsis Deo» в невматическом стиле с греческим текстом великого славословия («Doxa in ipsistis»), которая может иметь византийское происхождение; некоторые фразы из этой мелодии используются также в напеве с латинским текстом «GlorIa in excelsis Deo» XIV/11, известном по источникам X в. Основной диапазон древних напевов «GlorIa in excelsis Deo» не выходит за пределы сексты, но встречается его расширение вверх на малую, большую секунду или малую терцию, не нарушающие общей структуры напева. В напеве невматического стиля «GlorIa in excelsis Deo» IV/56 несколько раз повторяется одна и та же мелодическая формула, заметно варьирующаяся во вводном и заключительном разделах в соответствии со структурой словесного текста. Благодаря встречающимся четырём скачкам на терцию вверх за пределы основного диапазона мелодии и четырём акцентам на ступени, лежащей вне повторяющихся мелодических оборотов, создаётся впечатление разнообразия и расширения формы напева. В дальнейшем развитие мелодий происходило путём расширения диапазона до септимы и даже ундецимы, часто в восходящем движении в отдельной фразе, притом что в целом напевы становятся менее разнообразными в модальном отношении. В XI в. появляются, а в XIV в. получают широкое распространение многоголосные композиции для «GlorIa in excelsis Deo» и её тропов.