На основании этих и подобных им примеров критики говорили о множественности и, по их мнению, противоречивости евангельских свидетельств в целом, но делали и более частные выводы. Так, Порфирий утверждал, что работа евангелистов носила по преимуществу литературный, сочинительский, а не историографический характер: «Евангелисты были не свидетелями, а изобретателями происшедшего с Иисусом, потому что каждый из них написал о страстях в разногласии с другими». Различия в повествованиях евангелистов не только были источником аргументов для антихристиански настроенных полемистов, но и создавали почву для нестроений внутри самой церкви. Епифаний Кипрский сообщает о некоторых христианах, не желавших признать Евангелие от Иоанна, он называет их алогами, потому что вместе с четвёртым Евангелием они отвергали учение о воплощении Божественного Логоса. Как свидетельствует Епифаний, среди аргументов, которые выдвигали алоги в поддержку своей позиции, были указания на отличия в изложении евангельской истории евангелистом Иоанном и синоптическими Евангелиями. В частности, как передаёт Епифаний, алоги упоминали о невозможности указать место в хронологических рамках Евангелия от Иоанна для сорокадневного пребывания Спасителя в пустыне, которое синоптики помещают между Крещением в Иордане и призванием первых учеников, об отсутствии в нём повествований о Рождестве Спасителя, о бегстве в Египет и возвращении в Назарет, о большей по сравнению с синоптиками продолжительности земного служения Спасителя, согласно количеству упоминаний о Пасхе здесь и в других Евангелиях. Согласно Евангелию от Иоанна, Иисус начал Свою проповедь ещё до ареста Иоанна Крестителя (ср.: Ин. 3:24), тогда как синоптические Евангелия такую возможность исключают. Также, по некоторым свидетельствам, в спорах о дне празднования Пасхи (вторая половина II в.) помимо ссылок на древность литургической традиции использовалась и экзегетическая аргументация, исходящая из датировок Тайной вечери и Страстей в Евангелии от Иоанна и у синоптиков. Наконец, трудности согласования повествований евангелистов вызывали многочисленные недоумения у простых верующих, приводившие не только к смущению, но и к отказу верить в Евангелия или к признанию истинности только одного из них. Таким образом, различия между Евангелиями, истолкованные как противоречия, становились основанием для сокращения числа канонических Евангелий или для отвержения всего евангельского предания в целом. Поэтому для сохранения принятого церковью канона Священного Писания требовалось показать несущественность различий между Евангелиями, т.е. решить задачу их гармонизации. Богословские основания и методы гармонизации были определены в период формирования канона Нового Завета прежде его окончательной фиксации: согласно церковному Преданию, все четыре Евангелия содержат подлинное апостольское предание и одухотворены Святым Духом и, следовательно, не должны противопоставляться друг другу. Поэтому различия Евангелий не являются противоречиями и не дают оснований для сомнений в истинности Священного Писания.