Однако на практике это приводит к тому, что синтаксис Генесия становится запутанным, иногда до полной невнятности. Наряду с классицистическими элементами «История царей» содержит много слов и оборотов, отражающих современное автору состояние греческого языка, что, как и обильное цитирование Библии, ставит вопрос о том, не было ли такого рода смешение сознательной эстетической установкой автора. И всё же с литературной точки зрения Генесий в современной науке практически единодушно оценивается негативно. Высказывались даже предположения, что именно стилистическое несовершенство «Истории царей» побудило императора Константина VII заказать другое сочинение, повествующее о том же времени и известное как Продолжатель Феофана. Другая точка зрения состоит в том, что причиной этого явилась недостаточная искусность Генесия в прославлении Василия I и очернении Михаила III. Один из вопросов, наиболее интенсивно дебатировавшихся исследователями, касается взаимоотношения Генесия и Продолжателя Феофана, а также их источников. К настоящему времени сложилось мнение, что ни одно из этих сочинений не было источником для другого, что они пользовались общим источником, который представлял собой не единое произведение, а набор материалов, своеобразное досье, включавшее тексты разного характера: семейные хроники, политические памфлеты, Жития святых, воспоминания очевидцев, возможно, официальные документы и т.п. Среди этих текстов поддаются более или менее уверенному отождествлению исследователей следующие: иконопочитательские памфлеты против императора Льва V и Михаила II (с прямо противоположной тенденцией); предания аристократических семейств об их славных предках: о Мануиле, Феофобе, Константине Армянине, Петроне и др.; некая история полководца Андрея; возможно, Житие преподобной Кассии. Рассказывая об убийстве кесаря Варды в 866 г., Генесий, вероятно, опирался на сохранившееся Житие святителя Игнатия Никиты Пафлагона. По-разному работали с этим досье Генесий и Продолжатель Феофана. Генесий бессистемно сокращал источники, пропускал имена персонажей, искажал или разрушал логику повествования, что приводило к крайней невнятности. Кроме того, основной проблемой Генесия и Продолжателя при работе с материалом было то, что они включали тексты, предлагавшие диаметрально противоположные тенденциозные версии одних и тех же исторических событий. Оба историка, явно не имевшие собственных предпочтений в отношении столь отдалённой эпохи, должны были создать из этого разнородного материала единое последовательное изложение.