Начиная с XVII в. обе редакции стали публиковаться в виде единого текста, и (после того как была установлена неточность атрибуции трактата) его авторство приписывали Агенскому епископу Фивадию, но с начала XX в. одна за другой стали появляться работы, в которых была неоспоримо доказана его принадлежность Григорию. Трактат состоит из восьми глав, в которых автор защищает учение Никейского собора о единосущии Отца и Сына и опровергает доводы ариан, стремившихся устранить термин «единосущный» и термин «сущность» на основании того, что они не встречаются в Священном Писании. В трактате Григорий также опровергает позицию омиусиан, пытавшихся заменить термин «единосущный» термином «подобосущный». Изредка речь заходит о Святом Духе, о Святой Троице в целом и о Христе. В трактате заметно сильное влияние тринитарного учения Тертуллиана, Новациана и Сардийского собора 343 г. Григорию приписывается целый ряд экзегетических и догматических трактатов, авторство которых сомнительно. В частности, пространный фрагмент трактата «О Соломоне», относимый раньше Амвросию, состоящий из двадцати пяти глав и содержащий аллегорическое толкование на Притч. 30:19, а также два кратких фрагмента из «Толкования на Екклесиаста» («Expositio in Ecclesiasten»). Однако эти фрагменты (классифицируемые как сомнительные) многими исследователями (Вильмар, Вега, М. Симонетти) признаются подлинными на основе ясного сходства их языка и стиля с другими сочинениями Григория. Напротив, исследователи признают весьма сомнительным его авторство в отношении трактата «О различных родах проказы» («De diuersis generibus leprarum»), состоящего из девяти глав и содержащего духовное (spiritaliter) толкование различных видов проказы, упоминающихся в книге Левит. Три фрагмента, приписывавшиеся Григорию («О Гоге и Магоге», «О Навуходоносоре» и «О Рафаиле»), на самом деле являются извлечениями из трудов Оригена, Руфина, Августина Блаженного и Севильского епископа Исидора. В последнее время авторство Григория предлагалось для исповеданий веры, помещавшихся в разных изданиях под различными названиями: «De fide Nicaena», «Libellus fidei», «Fides Romanorum», «De fide catholica», «De fide apud Bethleem» и «Fides sancti Hieronymi». Сходство между этими текстами и его подлинными сочинениями исследователи признают столь общим, что не даёт необходимых оснований для подобной атрибуции. К тому же учение о Святом Духе в сочинении «De fide catholica» гораздо более развитое, чем в трактате Григория «De fide orthodoxa»; в сочинении «Fides Romanorum» делается упор на исповедании действительного, а не мнимого тела Христа, что может указывать на скрытую полемику с принциллианами. Основной интерес Григория лежит в области ветхозаветной экзегетики. По мнению исследователей, это было связано, возможно, с тем, что многие его образованные современники на Западе, такие как Лактанций (около 250 – около 325 гг.) или Марий Викторин (281/291 – после 363 гг.), имели достаточно поверхностное представление о Ветхом Завете. Возможно также, что это было вызвано необходимостью полемики с манихеями, отвергавшими Ветхий Завет. В связи с этим Григорий развивал традиционное для Запада направление толкования, выработанное ещё в период борьбы с гностиками, которое во многих отношениях было похоже на полемику с манихеями.