Наиболее яркой и масштабной в этом ряду представляется «Вселенская месса» («Missa Oecumenica», соч. 142, 1934 г.) для четырёх солистов, органа и оркестра, по форме являющаяся, скорее, классической ораторией. Она напоминает, с одной стороны, кантатно-ораториальные произведения С.И. Танеева, с другой – «Торжественную мессу» Людвига ван Бетховена (1770–1827 гг.). В автобиографии А.Т. Гречанинов объяснял, что назвал мессу «Oecumenica», потому что соединил в ней «попевки Православной Церкви и григорианские с текстом католической литургии». Оригинальность сочинения проявляется больше всего в мелосе, основой которого служит православный обиход. Например, во вступительной теме есть сходство со знаменными пасхальными стихирами, в фуге слышатся «фитные» знаменные обороты, в речитации «Credo» и «Sanctus» воспроизведён ритм, скорее, церковнославянской, чем латинской речи. Безусловно русскими чертами являются гибкость метра и ритма, своеобразие полифонического письма, сочетающего формы классического контрапункта с подголосочностью, и блестящая хоровая инструментовка в традициях Нового направления. Малые мессы А.Т. Гречанинова – «Missa Festiva» (соч. 154; 1937 г.), «Missa pour voix femmes ou enfantines» (соч. 165; 1939 г.), Рождественская месса «Et in terra pax» (соч. 166; 1942 г.), месса «Sanctu Spiritu» (соч. 169; 1942 г.) – содержат шесть основных частей католической службы и написаны для одинакового состава: хора, солистов, органа. Их стиль близок к стилю «Вселенской мессы», но носит более камерный характер. Общий колорит малых месс – светлый, лирический, с элементами патетики, свойственными современному католическому богослужению, но в сочетании с мягкой славянской певучестью. Наиболее удачной исследователи считают «Missa Festiva», которая вместе с мотетами соч. 155 получила первую премию на конкурсе церковной музыки в 1937 г. в Париже и исполнялась в соборе Парижской Богоматери. Ряд духовно-музыкальных сочинений А.Т. Гречанинова прочно вошёл в певческий обиход православных хоров в России и русском зарубежье. Другая (бо́льшая) часть его духовно-музыкального наследия содержит материал для развития форм «демественного» творчества, не противоречащих духу церковного служения, а также форм личного творчества, не являющихся ни эпигонством, ни декорацией, ни поверхностным «экуменизмом». Ценность описанных выше образцов «духовного интернационализма» (по выражению А.Т. Гречанинова) обусловливается тем, что они были созданы художником, твёрдо стоявшим на «своём» и потому способным творчески воспринять и воплотить «чужое».