Спиритуализм автора, подкреплённый мастерским владением латинской стилистикой и знанием классической античной литературы (как и литературы христианской) роднит творчество Гиберта Ножанского с сочинениями и проповедями Бернарда Клервоского (1090–1153 гг.) и с зарождавшейся в те же годы цистерцианской традицией в целом. Самое известное сочинение Гиберта Ножанского «De vita sua Monodiarium libri tres» («О моей жизни изложение в трёх книгах») писалось в 1116–1121 гг., когда автору было около 60 лет. Условное название «Автобиография, или О моей жизни» было дано сочинению современным издателем; Гиберт Ножанский называл свой труд термином, взятым из греческого языка, – «monodiae» (букв. – «воспевание себя самого»). Собственно автобиографическому повествованию посвящена первая из трёх книг, во второй изложена история Ножанского аббатства, воспринимаемого автором как своё, третья повествует о восстании ланских горожан, которое закончилось убийством епископа. Но в ходе повествования Гиберт Ножанский периодически возвращается к рассказу о себе – основному объекту описания. «Автобиографию», которая представляет собой редкую для Средневековья попытку целостного осмысления собственного прошлого, исследователи рассматривают в традиции, заложенной «Исповедью» Аврелия Августина (Блаженного; 354–430 гг.). В сочинениях, появившихся в X–XI вв. в монашеской среде (например, Ратхера Веронского, Отлоха Санкт-Эммерамского, Хильдеберта Лаварденского, Бернарда Клервоского и др.), под воздействием клюнийского движения и григорианской реформы проявились черты авторского «Я», более глубокого самоанализа, интроспективного взгляда. Написанные в разных жанрах (видения, откровения, исповеди, духовная поэзия), такие сочинения были своеобразным литературным актом покаяния, за которым стоял и определённый «религиозный фон» эпохи, и свойственная этой эпохе церковная практика исповеди. В «Автобиографии» Гиберта Ножанского слово «исповедую», например, появляется уже в первых фразах и повторяется, как антифон, на протяжении долгого повествования. Он подражает и стилю Блаженного Августина. Рассказывая о матери, хотя и не названной ни разу по имени, её роли в духовном образовании сына, физической красоте как отражении красоты духовной, её вещих снах Гиберт Ножанский использовал рассказ Августина о своей матери, св. Монике. Однако от «Исповеди « Августина его «Автобиография» отличается обилием реальных бытовых подробностей. В сочинении лейтмотивом является мысль Гиберта Ножанского, что «человек должен познавать самого себя, чтобы оценить праведность своей воли и правильно воспользоваться своей свободой, которая есть не что иное, как познание Бога и послушание Ему». Этот принцип в сочетании с идеей религиозного покаяния роднит его «Автобиографию» с «Историей моих бедствий» Пьера Абеляра (1079–1142 гг.) и «Моей тайной» Франческо Петрарки (1304–1374 гг.).