ГЕРМОГЕН - Страница 12

Подвиг патриарха Гермогена был высоко оценён современниками и ближайшими потомками, русскими книжниками первой половины XVII в. В сознание русских людей он вошёл «непоколебимым столпом», удерживающим на себе своды «великой палаты» – России, «крепким адамантом», т.е. алмазом, мучеником православной веры и великим страстотерпцем. Однако в первые годы после завершения Смуты раздавались и голоса, осуждавшие Гермогена за его призывы к вооружённому отпору интервентам, что якобы не приличествовало его святительскому сану. Яркую зарисовку такого мнения даёт князь Иван Андреевич Хворостинин (ум. в 1625 г.), автор одной из повестей, посвящённых Смутному времени: «Некоторые говорили, что этот патриарх вселил в души искушение и смятение и возбудил людей на борьбу с врагами, пленившими нас; все они были врагами истреблены, и много крови пролилось из-за его поучений…» (сам же князь Хворостинин, как и другие авторы того времени, относился к патриарху-мученику с величайшим почтением). Исследователи приводят ещё одну характеристику, данную Гермогену автором русского Хронографа 1617 г.: «Был он образованным мужем и красноречивым, но не сладкогласным. В божественных словах постоянно упражнялся, и все книги Ветхого завета и Новой благодати и уставы церковные и законоположения постиг в совершенстве. А характер имел тяжёлый («нравом груб») и не спешил прощать наказанных. Дурных людей от хороших быстро не мог отличить, а к льстецам, а более того – к людям хитрым прислушивался и доверял сплетням… Когда же после царя Василия Москва оказалась во вражеских руках, тогда хотел он предстать непоколебимым заступником народа, но уже минуло время и час прошёл… Тогда хоть и ярился он на клятвопреступных мятежников и обличал их борьбу с христианами, но схвачен был немилосердными руками, и, словно птицу в сетях, голодом его уморили, и так умер он». Но есть мнение другого современника, специально отвечавшего автору Хронографа: «О патриархе Ермогене… некто от мятежник написал хулу и ложь, сказуя в истории сей о нём… но несть истина сице сказуемое… Если словесен и хитроречив (т.е. образован и красноречив), то как может быть не сладкогласив? Се есть неразумие того списателя. А что, говорит, нравом груб, то писавший о нём сам глуп, ибо сам пишет, что в божественных словесах постоянно упражнялся… И не право списатель сей говорил всё про святого того мужа, про Ермогена. Ибо в то время злое, если бы не возвёл Господь на святилище церковное таковое светило, то многие бы во тьме еретичества заплутали… Если и был патриарх «в словесах и воззрениях» «прикрут», то «в делах и в милостях ко всем един нрав благосерд имел. И питал всех на трапезе своей часто, всем подавая милостыню, и одежды, и обувь, и злато, и сребро, и стольким милостыню творил, что и сам в последнюю нищету пришёл». Патриарх Гермоген был похоронен в Московском Чудовом монастыре. В 1652 г., при царе Алексее Михайловиче (1645–1676 гг.), тело святителя было перенесено в Успенский собор – усыпальницу московских митрополитов и патриархов. Пишут, что тело его не подверглось тлению, и поэтому оно не было опущено в землю, но оставлено в особой гробнице сверх соборного помоста. В 1812 г. захватившие Москву французы кощунственно выбросили останки патриарха из гроба, но после изгнания неприятеля эти останки были найдены целыми на полу и опять положены в прежнюю гробницу. В народной памяти патриарх Гермоген всегда считался святым, мучеником и страдальцем. Однако причисление его к лику святых произошло лишь в 1913 г., во время торжественного празднования 300-летия дома Романовых.



 
PR-CY.ru