Принятие коммуникации в качестве предпосылки своего поведения можно считать действием в соответствии с указаниями или переживаниями, мыслями и другими когнитивными явлениями, основанными на допущении, что определённая информация соответствует действительности. Проблему понимания усугубляет ещё и тот факт, что оно всегда сопровождается «приписыванием смысла» со стороны реципиента. Так, Шлейермахер выдвинул принцип, в соответствии с которым целью герменевтики является понимание текста и его автора лучше, чем сам автор понимал себя и собственное творение. Современный исследователь должен знать лучше мир автора и его текст, т.е. получается ситуация «суперпонимания». При выдвижении этого принципа Шлейермахер глубокого обоснования не давал, однако российский философ и языковед Александр Афанасьевич Потебня (1835–1891 гг.) описал его так: «Слушающий может гораздо лучше говорящего понимать то, что скрыто за словом, и читатель может лучше самого поэта постичь идею его произведения..., сущность, сила такого произведения не в том, что разумел под ним автор, а в том, как оно действует на читателя». В этом принципе явно просматривается рациональное зерно, которое заключается в том, что человек, живущий в определённом обществе, многое в своей деятельности воспринимает бессознательно. Возьмём, к примеру, такую обыденную вещь, как пользование родным языком. Механизмы его владения у нас бессознательные. Конечно, когда-то в процессе воспитания в семье, в школе они осваивались сознательно, изучались фонетика, лексика, грамматика, но пользование родным языком происходит, как правило, бессознательно. Мы совершенно свободно можем производить языковые выражения, а другие люди, их воспринимая, не испытывают затруднений в их понимании. Механизмы владения языком действуют в течение жизни у человека бессознательно. Исследователь же, будучи отделённым от мира автора многочисленными барьерами, не способствующими пониманию, поставлен в совершенно иные условия. Он не может, например, бессознательно пользоваться древним языком, а должен его освоить сознательно, равно как и многие другие моменты, которые были для автора бессознательными, для исследователя должны стать чисто рациональными, сознательными. Поэтому он может знать больше, чем автор, причём не только относительно языка, но и относительно культуры, традиций и многого другого, о чём человек в своей жизни даже не задумывается. Момент наличия бессознательного в творчестве автора привёл к возникновению в XX в. новых направлений, например, направления, соединившего в себе идеи герменевтики и психоанализа. Коммуникация как информационно-смысловое взаимодействие обязана обеспечивать не только передачу информации, но и трансляцию смысла, т.е. того, что является исключительно индивидуальным достоянием и, в принципе, трансляции не поддаётся. Можно предположить, что вместо смысла передается симулякр (Ж. Бодрийяр), а точнее, симулякр смысла, который порождает уже новый индивидуальный смысл у коммуниканта. С точки зрения французского социолога и культуролога Жана Бодрийяра (1929–2007 гг.), современная культура – это культура знаков. Всё, с чем мы сегодня сталкиваемся, так или иначе касается значений, многое связано со стремительным развитием средств массовой коммуникации и при этом влияет на нашу повседневную жизнь, процессы урбанизации и возросшую мобильность населения. Констатация такого положения вещей служит отправным пунктом для Бодрийяра: наша жизнь сегодня – это беспрерывная циркуляция знаков о том, что произошло в мире (знаки новостей); какое впечатление вы хотите произвести на окружающих (знаки самого себя); какое положение в обществе вы занимаете (знаки статуса и уважения); какую функцию выполняет данное здание (архитектурные знаки); какие существуют эстетические предпочтения (афиши, сервировка, реклама) и т.д.